Охота на маршала

– Не скажи. – Гонта закурил. – Кто знает, может, с того времени у них пополнение было. Обращаю ваше внимание, мужики: Ржавому нечего терять, и, кроме того, он прошел специальную подготовку в школе диверсантов. Пускай даже ускоренную, но кое-чему обучен. Есть там еще двое бывших курсантов, вовремя сделавших ноги. Остальные – сброд: полицаи бывшие, каратели. Не успели уйти с хозяевами, схоронились кто где.

– Они, выходит, больше двух лет по лесам партизанят? – Удивление Борщевского было искренним.

– Я в тылу, Ваня, с сорок четвертого. Положение обязывает ковырять ситуацию. Если тебе интересно, поясню. Когда началось массовое бегство, о своих цепных псах хозяева думали в последнюю очередь. Подразделения вспомогательной полиции или оставляли прикрывать отход, или просто бросали на произвол судьбы. Полицаи уходили подальше от мест, где успели нагадить, потом каждый был уже сам за себя. Самые ушлые обзаводились фальшивыми документами, смешивались с обычными людьми. Освобожденные территории, бардак, все способствовало. Тю ты, у нас в районе история была: полицай из Богодухова с документами красноармейца попал в госпиталь, там его даже подлечили, комиссовали. Типус пристроился в одном селе у вдовы, мужиков-то не хватает. Так филонил почти год, пока не раскусили. Удрал в лес, около месяца ловили. – Гонта снова закурил. – Я трачу время на этот разговор только затем, чтоб вы понимали, с кем придется иметь дело. Ну и картина нападения косвенно подтверждает: бандитов таки не меньше семи.

– Согласен, – вновь кивнул Павел. – Глядите, мужики: они на трех машинах приехали, если ошибки нет.

– Почва влажная, мягкая, – напомнил Гонта. – Следы трех автомобилей, верно все. К тому же свидетели есть, видели колонну.

– Вот и считаем. – Соболь загнул сразу три пальца. – Уже трое, за баранками. Да в каждой кабине по бойцу. – Он сжал кулак и согнул мизинец другой руки. – Допустим, еще один человек болтался где-то в кузове. Информация о составе банды какой свежести, командир?

– Осень прошлого года.

– Точнее?

– Ноябрь.

– Еще точнее?

– Конец месяца.

– Значит, считай – декабрь. Когда они активизировались в округе после того?

– Легли на дно. – Гонта заметно оживился. – Слышь, Павло, а ты правильные вопросы задаешь. Не думал в органах послужить?

– Благодарствую, – последовал сдержанный ответ. – С органами я уже познакомился слишком близко, чтобы там еще и работать.

– Понял, извиняюсь. Проехали. Значит, что имеем? Только сейчас припоминаю – никто о Ржавском не слыхал, почитай, до конца этого января. Поговаривали, убрались они совсем. А с началом февраля опять началось. Видать, уходили, зализали раны, отлежались. Может, где еще пошуровали. Теперь вернулись. Ржавый – главарь, ему в родных местах командовать ловчее. И если за это время к ним никто не примкнул… – майор выдержал паузу, подводя в уме окончательный итог, – если никто к ним не присоединился… Таки да, хлопцы, семеро их должно быть.

– Как дважды два.

– Вот. А база у них на старой усадьбе, это километров десять на север, в лес.

– Если, конечно, твой «язык» не соврал, – вставил Борщевский.

– Вряд ли. Ему не выгодно. Наоборот, Васька опытный, ситуацию прокачал, как положено. Зачтется такое признание обязательно. Тем более бояться мести Кривому не надо. Я на пальцах изобразил: скорее всего, никого в живых не оставят, всех покрошат автоматчики. Кто уцелеет – вышка, без вариантов. Кривой еще и героем станет при хорошем раскладе.

– Что за усадьба?

– Одно название, вообще-то. До революции местный богатей жил. Так, уездный князек. Потом селяне все разгромили, растащили. Долго была чем-то вроде дома с привидениями. – Гонта усмехнулся. – От города хоть недалеко, однако и не рядом. Под учреждение не приспособишь. Хотели коммуну создать для беспризорников, потом что-то вроде лагеря детского. В конце концов приспособили под склад. В войну там немцы пленных держали. Теперь вот пустует. Но крыша над головой есть, а главное – подвалы. Мыслю так: трофеи складировали там, обитают рядом. Жрать нечего, вот и решили помаленьку скидывать добро в обмен на продукты по своим каналам. Должны были влипнуть, я предполагал.

– Наша задача какая?

– На удивление простая. – Дмитрий взглянул на часы. – Пока текст песенки, которую мне один на один спел Васька Кривой, никто, кроме вас, не знает. Декорация – задержанный думает. Я возвращаюсь назад, снова его вызываю. Кривой уже должен все обдумать, написать мне признание. Дальше я даю информации ход. Долго волынить не смогу, но пока доложу, пока в области переварят, пока примут решение… Короче говоря, автоматчики могут выдвинуться из Чернигова часа через три.

– А здесь разве солдат не хватает?