Охота на медведя

Лица парней, что стали по бокам, скривились нехорошими улыбочками... В руках — бейсбольные биты. Хотя спорт сей так и не прижился на родных просторах, а вот биты не возит в багажнике только ленивый... Под определение холодного оружия они никак не подпадают, а вот увечья наносят куда более существенные.

Таких ребятишек некогда называли просто — шпана. Только в нашенские времена сами они по непонятной причине величают себя ."братвой", а мирные обыватели называют таких бандитами. Обыватели правы: для нынешнего шпаненка просто унизить человека уже «не круто», для самоутверждения он может выбрать куда более тяжкий вариант.

Шпана. А шпану нужно лечить. Причем быстро. Не то они уработают Гринева иноземными жердинами под русским названием «бита», как трактор «Кировец» медлительного недотепу.

Замах того, что слева, Гринев пропустил. Но успел нырнуть ему под руку, и летящая в голову тяжелая палка пронеслась сверху, со свистом рассекая воздух.

Олег выхватил из-под куртки пистолет, труба глушителя почти уперлась в ступню нападавшего... Легкий хлопок, другой, третий... Вторая пуля попала в голень другого парня, третья — сшибла того, что стоял у тротуара. Еще выброшенные гильзы со звоном катились по земле, а нападавшие уже валялись ничком с перебитыми нижними клешнями и завывали, как стая волков — синхронно и хрипло.

Из кафе высунулся было охранник и тут же убрался: кому нужны чужие разборки? Олег собрал горячие гильзы, сунул в карман, вернулся к старшему, присел, воткнул под подбородок ствол, спросил тихо, почти ласково:

— Кто на меня навел?

— Ни... никто.

— Никто? — переспросил Олег, сделал вид, что повел пальцем спусковой.

— Нет! Правда! — высоко заголосил раненый, то ли от боли, то ли от страха.

— Мы в кабак ехали, тебя Картуш случайно узнал, как фарами осветили. Не убивай...

— Не буду. Я вас чуток покалечил, но ведь не до смерти? Так что без обид, лады?

Тот кивнул. Олег скорым движением скользнул ладонью по телу парня. Нет, ствола нет. Шпана — она и есть шпана.

Олег встал, спрятал пистолет, покачал головой, улыбнулся одними губами:

— Такие молодые, а такие неосторожные... Берегите себя... — развернулся и через несколько секунд скрылся в проходном.

Мотор завелся сразу. Олег выехал из дворика на соседнюю улицу, потом на проспект, и вскоре неприметная «Нива» вписалась в редкий поток машин.

Нападавшие его неприметный отечественный джип так и не узрели... Подъедет милиция, и что они скажут? Вышли поиграть в бейсбол головой прохожего?.. Или — на медведя поохотиться в центре столицы? Так медвежья охота крепко отличается от утиной, это наши предки исстари ведали... Как у Владимира Ивановича Даля?

«Рад медведь, что стрелка миновал, рад стрелок, что с медведем разминулся».

А скорее, никакой милиции они дожидаться не станут, переползут на коленках к своей арбе на колесах и тихо так двинут «на больничку». Потому как — не в Швейцарии живем: у нас то ли ты стрелял, то ли в тебя стреляли, а отвечать поперву будет тот, кто попался.

Глава 55

Предстоящее знакомство с Леонидом Мурдиным было для Гринева не просто неприятным. Во-первых, этот заплечных дел и тихих ликвидации мастер мог вообще не знать заказчиков. Во-вторых, не было никаких гарантий, что он сам поныне живет и здравствует по указанному адресу. И в-третьих... Вот это «в-третьих» распадалось на великое множество осколков, словно разбитая зеркальная витрина.

Олег боялся, что не сможет сдержаться и просто-напросто пристрелит эту сволочь раньше, чем узнает хоть что-нибудь. К тому же наемный убийца и сам по себе не безвинный агнец, мог оказаться и с товарищами по ремеслу, и чем тогда закончится встреча — никто не скажет. Ну и наконец, Мурдин мог просто — в перерыве между убийствами, зачистками и прочими профессиональными обязанностями — мирно жить в кругу семьи — милой и доброй жены, пары детей, кошки, собаки, морской свинки, хомячка, — и для всех он был вовсе не тем, кем был для Олега, — убийцей и падалью, а милым, добрым, любимым, единственным — хозяином, сыном, мужем, папой. Может, в этом и состоит порой вся подлость окружающей жизни?

Человек в одном обличье — бешеный волк, в другом — добрый ушастый ежик... Кто скажет?

Повторить вслед за чеховским героем: «Этого не может быть, потому что не может быть никогда», — хочется, но... Опыт подсказывал, что среди людей — каких только тварей не водится. И все — Божьи. Если не обнаружится обратное. И в этом Гриневу нужно было убедиться самому. А вдруг весь рассказ не трезвеющего последнее десятилетие Кузнецова — вымысел неопохмеленного воображения? А что, если Марк Захарович на этот раз сплоховал?

И тем не менее... К встрече следовало подготовиться основательно. Если Мурдин все-таки тот, он куда опаснее давешних хулиганствующих «охотников на медведей».

Дом-башня высился в зеленом микрорайоне на не самой дальней окраине Москвы. Подъезд наверняка заперт электронным кодом. Премудрость небольшая, когда ломишься только в двери, а не в души... Двери, какие не могут открыть деньги, могут открыть большие деньги.