Охота на меня или неудачливая подружка невесты (СИ)

— В доме есть продукты, я попросил их доставить. Вам должно хватить до моего приезда. Ни с кем не общайтесь и дом не покидайте.

— А ты с нами не поужинаешь?

— Если ты быстро сделаешь стейк, то задержусь, — улыбнулся Пума, доставая их вещи из машины.

— Супер! Откроешь дом? — сказала пигалица.

— Под ковриком, — между делом бросил мужчина, копошась в багажнике.

Девушки пошли к дому. Шайа подняла из-под ковра ключ и открыла деревянную дверь. За ней была вторая дверь с москитной сеткой. Маленький холл переходил в гостиную и столовую, разделенную барным столом.

— Не стойте, проходите, — раздался позади голос мужчины. Девушки прошли внутрь, Ренгар нес сумки. — Тут две спальни, душ и санузел. На заднем дворе лужайка и зона барбекю. Но там делать нечего. Так Тиффани, эта твоя спальня.

Они вошли в лиловую комнату с персиковыми пресными шторами, сиреневое покрывало на подушке с белыми подушками.

— Мило, — сказала Тиффани, скрывая своё «впечатление» от этого «бабьего» безобразия.

— А наша где, Рен? — Шайа провоцировала Пуму.

— Облезешь, пичужка, — мужчина, не раздумывая, поставил нужную сумку на кровать Тиффани.

Брови Рыжеволосой поднялись вверх. Оборотни поражали своими талантами. Обычный мужчина провозился бы с сумками, раскричался о том, сколь много всего взято, где и что как лежит. А этот одним жестом. Тиффани довольно наблюдала за смешной парочкой, что пошла в другую комнату.

Затем она увидела ключи и документы на барном столе. Резко подбежав и увидев, что те двое увлеченно, о чем-то спорят. Открыла бумажник с правами и увидела стройный ряд золотых и серебряных кредиток. Выбрав одну с самой распространенной банковской системой, сунула в джинсы и закрыла его.

— Ты достала спорить со мной! — рычал Рен. — Ты вроде как поужинать хотела. Это не обсуждается, я сплю в гостиной.

— Но я ведь… — выбежала она в общий зал и умолкла, завидев Тиффани.

Это для Рена они делали вид, что Рыжая не в курсе их ночных обнимашек. Поэтому играли в этот цирк все три участника треугольника.

— Да, Шайа. Ты и мне обещала приготовить. Давай посмотрим, что из продуктов у нас есть, — отвлекала внимание подруги.

— Правильно, Тиффи, пусть подумает о дельном.

— Да иди ты! — с обидой проговорила Шайа и резко открыла дверку холодильника, бегло доставая брикеты со свежим охлажденным мясом.

— Девочка, ты любого сведешь с ума! — Пума ударил дверью, выходя на улицу.

— Придурок! Бесчувственный чурбан! — хлюпала носом блондинка, доставая масло и сковороду. — Я ж как дурра влюбилась в него. А он всё на тебя смотрит.

Огромные глазища наполовину, наполненные слезами, уставились на Тиффани.

— Я не при чем! Честное слово, — подняла руки в безоружном жесте Рыжая.

— Да, знаю! — она бросила на сковороду кусок мяса.

Тиффани в этот момент хотела засесть в вырвиглазной спальне, лишь и дальше не наблюдать за этими двумя. Оба упертые, оба слепые. Одна, что решила добиться дурака, решивший получить недостижимое, другой-, что отказывается от очевидного дара в виде идеально подходящей ему Луны в угоду занятой беременной от другого женщины. Все бы кончилось проще, если б Рен перестал отказывать себе в счастье. Ведь так не обнимают и не защищают девушку каждую гребанную ночь. Она в жизнь бы не поверила, что это — чувства к маленькой «девчушке». Да она крохотная, но достаточно взрослая.

«Хрень!» — в сердцах ругалась Тиффани.

Она бы была бы уже дома под боком своего Дикого, нося под сердцем его ребенка. Сейчас же ей предстояло достигать всего самой. Ренгар — не друг, она поняла это давно. Его взгляды, то как он хмурился каждый раз при теме возвращения. Часто видела, как он смотрит сурово на её еще не округлившийся живот. ТИффани старалась располагать к себе силой Луны и своего сильного малыша. Она знала при концентрации, ребенок тоже давал ей свои «особые» волны. Маленький Альбус. Пока никто не видел и темной ночью Тиффани разговаривала со своей казявочкой о жизни, мире, папочке, своем детстве. Пока он еще маленький клялась защищать и беречь. Молила, чтобы он держался. Её сердце и сила — был он еще крохотный, но лучик её счастья.

Скажи ей еще год назад, что она станет матерью и встретит самого великолепного мужчину. Она бы не поверила первому, но была польщена вторым.

Солнце клонилось к закату, за окном листва отдавала медью. Рен вернулся с улицы, запыхался словно бежал. Левой рукой он оперся о стойку, переводя дыхание:

— В общем, я…сообщил о Вас. Глава поселения в курсе. Мне пора собираться. Ужин готов, пичужка? — он явно не хотел уезжать рассоренным с ней.

— Да, садись за стол. Сок будешь?

— Да, с удовольствием, — мальчишеская улыбка окрасила его лицо. — Голодный до жути.

Все сели за стол и первое время был слышен лишь звук приборов и мерное пережевывание мяса. Как ни странно такое белковое меню устраивало всех.