Охота на Минотавра

– Я уже вам сказал, что греческая легенда о Минотавре – это лишь поздний отголосок древнейшего культа. Факт в том, что Тавроман возлюбил прекрасную дочь вождя одного из племен, соблазнил и совокупился с ней. От этой связи и рождается Минотавр.

– То есть всепоглощающая энергия земли выходит наружу, совокупляется с земной женщиной и оставляет потомство – наследника?

– Все как в любой мифологии, религии, в любом древнем культе! – кивнул Каверзнев. – Ничего нового. Стихия дарит наследника и будущего царя.

– Для всех живущих людей… Чтобы повести за собой…

– Вы очень умная девушка! – заметил Каверзнев. – Так вот, у исповедовавших культ Тавромана был ритуал, священнодействие. Жрец облачался в шкуру быка, надевал на голову рогатый череп и при всем племени совокуплялся с самой красивой девушкой племени. Иногда это был не один жрец, а многие мужчины одевались в бычьи шкуры и оплодотворяли избранницу. А бывало, что избранниц было несколько.

– Одним словом, действие превращалось в сексуальную оргию?

– Для древнего мира это было в порядке вещей.

– Тут я согласна, – кивнула Юля. – Огненная субстанция и соблазненная женщина…

– Понравилось?

– Еще бы!

– Я рад.

– Если продолжать тему любви, – проговорила Юля. – Вы сказали, Яков Янович, что, прочитав вашу монографию и ближе познакомившись с культом Тавромана, я бы влюбилась в это мифологическое существо. Но, я так думаю, вашу монографию читали многие и многих вы убедили в своей правоте. Скажите, а сегодня есть ваши последователи? В смысле, последователи культа? (Каверзнев неожиданно посуровел, словно решал важный для себя вопрос.) Ведь сейчас кто только во что ни верит! А вы предлагаете очень колоритное божество, кстати. Вы его так описали, с такой страстью, что даже сумели увлечь меня этим образом. Правда-правда. – Юля так и подталкивала его в сторону одного нужного ей ответа. – Мне так кажется, что у вас должна быть паства… Яков Янович?

– Паства? – недоверчиво переспросил он.

– Да. Есть у вас последователи? Хотелось бы с ними поговорить, что они думают о Тавромане?

– А зачем это вам? – тон Каверзнева резко изменился.

– Да так…

– Мало моего мнения?

– Для общей картины. А что?

– Такие вопросы задают не историки, а журналисты, девушка, – резюмировал он. – Какая вам разница, кто и что думает о культе Тавромана? Историки церкви изучают религию, а не ходят по церквам и не спрашивают у верующих, что они думают об их Боге. Или не так?

А он был умен и проницателен – этот Каверзнев! И несомненно, что-то заподозрил. Но он был только в начале своих подозрений, и эту дорожку надо было завалить немедленно и прочно, чтобы он никуда по ней не ушел.

– Вы правы, – сказала Юля. – Разумеется! Просто было интересно, а если я клюну на ваш посыл, напишу о Тавромане и влюблюсь в него? Что тогда? Буду я в одиночестве, белой вороной, или найду единомышленников? Вот к чему я веду. А вы не догадались?

Каверзнев кивнул:

– Вы не будете одна, уж поверьте мне. А монографию я вам дам. Только пусть Паша отсканирует ее и вернет мне. И если будете писать по этой теме, то обязательно сделайте ссылку на мой труд.

– Обязательно! – воскликнула Юля. – Как же иначе? Я еще прославлю ваше имя, если сама известной стану, – тут же добавил она. – Верите?

Пожилой человек усмехнулся:

– Если судить по вашей энергетике, то верю.

– Спасибо, – кивнула девушка. – А когда вы дадите нам эту монографию?

– Да хоть сейчас. Поднимемся ко мне с Пашей. А потом он мне ее занесет. Слышишь, Киселев?

– Ага, слышу.

– Вот и хорошо. А то мне пора возвращаться к шахматному столу. У меня там партия намечается, и соперник ждет. Пошли, Киселев.

Они ушли. Юля поглядывала на котов, прятавшихся в траве палисадников, а коты смотрели на нее, великую лгунью, но без осуждения. Во-первых, потому что она лгала во имя добрых дел, а во-вторых, потому что любой кот – сам великий лгун. Особенно ночью, когда выходит на охоту!

Скоро Каверзнев и Паша вышли из подъезда, Юля встала со скамейки и направилась навстречу. Сам взяла монографию из рук Якова Яновича, поблагодарила историка. Они попрощались. Конечно, Юля пообещала, что, если у нее появятся вопросы, она обязательно обратится к мудрецу из уютного волжского микрорайона.

Они шли в сторону Пашиного двора. Юля жадно листала монографию, рассматривала фотографии каменных обломков в полях и лесах.

– У него рука мощная, кстати.

– У кого?

– У Якова Яновича.

– А-а!

– До сих пор! Каменная десница. А ему уже за шестьдесят!

– Ну, что ж, бывают богатыри. – В ее кармашке ожил телефон, она достала трубку. – Привет, Миш!

– Появился не запылился, – вздохнул Паша.

Юля подумала, как же хорошо, что она не взяла Сомова. Поход превратился бы в военные действия! А ведь ей еще оправдываться за эту «измену»!