Охота на невесту 2

Так вот, выскочила Джурайя из леса – волосы растрепаны, глаза горят, не пойми что, в общем. То ли женщина, то ли фурия… Корбин даже залюбовался невольно – все-таки красивая она была в тот момент какой-то дикой, непривычной красотой. Ну а потом началось.

То, что Джурайя в шоке, Корбин понял сразу, но причину этого шока оценил неверно. Вначале-то он решил, что девушка такая дерганая от того, что ее впечатлили частично обугленные, а частично расчлененные трупы эльфов, но когда она перешагивала через них, как через деревяшки, а о деревьях, наоборот, заговорила, как о живых… С этого момента в состоянии легкого шока пребывал уже граф.

Нет, он всего ожидал, но того, что его, ЕГО, графа де'Карри, заставят работать садовником… И ведь не откажешься – беременные женщины вообще существа бешеные, а Джурайя и раньше голубиной кротостью не отличалась. К тому же нервировать беременных просто нельзя – отрицательно скажется на будущем ребенке. Один момент Корбин всерьез подумывал о том, чтобы скрутить Джурайю и силком утащить ее домой, но, подумав, решил, что сделает только хуже. Вот и оставалось смиренно помогать с лесопосадками, грозно порыкивая на учеников, чтобы не умничали, да подпитывать ее потихоньку силой…

Правда, один раз пришлось отвлечься. Он как раз при помощи левитации удерживал на весу здоровенный ствол дерева абсолютно незнакомой ему породы, а тут подошел какой-то эльф в одежде цветов правящего Дома и начал что-то нудеть. Корбин к его словам абсолютно не прислушивался, а когда эльф требовательно подергал графа за рукав, всерьез испытал соблазн тюкнуть эльфа по голове тем самым деревом. Что он эльфу и объяснил тремя словами и энергичным жестом. Однако эльф не отстал, и граф поневоле вынужден был вступить в разговор. На его вежливое "Что надо, придурок?" он с удивлением получил ответ, что с ним собираются обсудить условия, на которых отпустят Джурайю. Это что же, побежденные собираются ставить ему условия?

Получив утвердительный ответ, Корбин впал в задумчивость. Думал он долго, секунд пять, и вопрос был важным – считать себя оскорбленным или нет. По всему выходило, что его пытаются не уважать. Обидеться, что ли?

Проследив взглядом красиво летящего от молодецкого удара эльфа (локтей на пять унесло, бедолагу, и притом безо всякой магии, интересно, челюсть осталась целой, или как), граф собрался было вернуться к работе, но тут обратил внимание, что семеро лучников, сопровождающие говорливого переговорщика, синхронно захлопнули рты. Ну, что захлопнули – это понятно, удивление прошло, но зачем же за луки-то хвататься? Корбин нахмурился…

Р-раз! Вся семерка закачалась в паре локтей от земли, подвешенная за ноги и не в состоянии шевельнуть даже пальцем. Луки из их рук оказались вырваны и моментально изломаны на кусочки. Но вот вид у эльфов, когда они обнаружили, что их скрутило, был не столько испуганный, сколько обалдевший. Все правильно, они знали, что их противник – сильный маг, и были готовы и к поражению, и к смерти, однако рассчитывали на что-то стандартное. Ну, на то, что он их сожжет, разорвет на куски, обездвижит парализующим заклинанием… Хотя насчет парализующего они ошибались – все-таки менталист из Корбина был никакой. Однако менее всего они ожидали, что их скрутят той самой магией, в которой признанными экспертами считались как раз они – магией живой природы.

Оставив эльфов качаться на моментально оплетших их лианах, Корбин вернулся к прерванному занятию, презрительно усмехаясь про себя. Все-таки снобы они, эти эльфы, иначе поняли бы, что магия, дающая возможность управлять флорой, просто не могла пройти мимо серьезного боевого мага. Ведь в ней тоже были боевые заклинания, а значит, по мнению Корбина, этот ее раздел подлежал обязательному изучению.