Охота на охотника

Пока автоколонна переходила хлипкий мостик (дальше немцев нет, только наши), я встал в оборону. У меня пушечный броневик был и два десятка бойцов с сорокапяткой. Активно маневрируя, я жёг немецкие танки и бронетранспортёры. Зарево пожаров в ночи было видно издалека. Грузовики и легковые машины так и проскакивали мимо. Некоторые немцы были уже на дороге подбиты, и шофёрам приходилось лавировать между ними, объезжая трупы танкистов и пехотинцев.

В ночи мои пушка и пулемёт – просто внеземное оружие. Разил точно и без промахов. Однако смог, целую моторизованную роту остановил, сдержал натиск, хотя сорокапятку уже подавили. И отошёл последним, развалив мостик несколькими снарядами. Не дал моторизованному батальону, откуда была эта передовая рота, пойти следом.

Потом, нагнав штабную колонну, хотел передать броневик и бойцов, но не успел: Кирпонос потребовал того, кто их прикрыл. Не успел сбежать, пришлось выходить. Я перед капитаном документы засветил, иначе бы тот со мной и разговаривать не стал, вот и комфронта тоже изучил их, узнав, что я был направлен к нему, но завернули в Москву. Опросил и отпустил. Я в Москву сразу, и, как видно, Кирпонос про меня не забыл, засветился всё же.

Вот так получив новое направление на Юго-Западный фронт (его не расформировали), я проворчал, выходя из здания:

– Я вам что, шарик для бадминтона?

Штаб фронта сейчас размещался в городе Брянск – значит, мне туда дорога. Добрался на аэробайке, сутки пустив на отдых. Повезло с хорошей погодой, и я потратил день на рыбалку, а следующим днём был в Брянске. Встретили хорошо, я, оказывается, в штабе личностью стал известной. Вот так и получил назначение.

– Командиром бронетанкового взвода?! – Я был шокирован. – Я же стрелок!

– Командующий был впечатлён, как ты вёл бой, лейтенант. Он в бинокль с холма полчаса наблюдал. Потом разведку послал, пять бойцов, они переплыли реку и посчитали уничтоженную технику. Пятнадцать танков, целая рота, двенадцать бронетранспортёров, четыре броневика и двенадцать грузовиков. Больше сотни убитых солдат. Днём осмотрели и ваш броневик – весь побит пулями, краска содрана, два рикошета от снарядов и ни одного пробития. Вы ловко использовали подбитую технику врага как укрытие, потом перед уходом – выстрелы в упор по моторным отделениям, чтобы сжечь. Вас представили к награде.

– М-да, – только и сказал я.

Вот это не засветился. Хотя тому капитану Героя давали, как сообщил полковник.

– И куда мне теперь, товарищ полковник?

– В штаб автобронетанкового управления нашего фронта, там всё и выясните.

Дальше тот меня оформил и отправил к танкистам, их командующий другое здание занимал. Там дежурный, изучив мои документы, обрадовался:

– А, спаситель, как же, помним. Сейчас доложу командующему.

Дежурный сообщил генералу о моём прибытии (тот сразу принять не смог, на телефоне был), потом меня сопроводили к нему, и это притом, что два майора ожидали приёма.

Генерал подошёл и обнял, сказав:

– Видел я, лейтенант, как ты вёл ночной бой, поэтому всё сделал, чтобы ты ко мне попал. Значит так, эшелон пришёл, шесть «тридцатьчетвёрок» получили, но не тебе, другим – они уходят. На эшелоне четыре броневика, «десятки». Ты на таком здорово воевал, признаю, хотя эти бронемашины уже потеряли свой авторитет, но использовать можно. Передовой, по сути, нет, мелкие моторизованные группы противника гуляют где хотят, вот и поступил приказ сформировать бронегруппы на их перехват. Ты, лейтенант, получаешь под командование взвод бронемашин из четырёх единиц, пулемётную зенитную установку и три грузовика со взводом бойцов. Постараемся обеспечить и разведданными. Кто и где находится. Авиации мало, но найдём, что поднять в воздух.

– Ясно, товарищ генерал, я готов.

– Это ты молодец. Кстати, почему не соответствуешь своему званию?

– Мне об этом ничего не известно.

– Комфронта лейтенанта тебе дал, ещё вчера приказ подписали. Исправь. Документы сейчас поправят. Да, по бронегруппе. Получишь запас топлива, припасов и боеприпасов. Даю сутки на формирование подразделения – и выходите. А то некоторые уже к Брянску чуть ли не выезжали. Паника стоит, звонят, сообщают о немцах. Один паникёр и за Брянском нашёлся.

– К какому подразделению приписан мой взвод?

– Пока к охране штаба фронта, войска выходят из окружения малыми группами, там дальше видно будет. Может, куда пополнением пойдёте.

После этого меня отпустили. Документы мне действительно изменили, убрав приставку «младший», так что в отдельном кабинете прикрутил по кубарю в петлицы и нарукавные нашивки сменил. Теперь соответствую новому званию.

Покинув здание штаба, пешком направился в сторону железнодорожной станции. Там рядом стоят броневики, уже экипажи принимают. Нужно познакомиться с ними. И, понятно, был я не один, капитан вёл, он и представит подчиненным.