Охота на охотников

– Благодарю за откровенность. Я почему задала этот вопрос… – Ольга Николаевна отпила из стакана еще немного виски, вкусно почмокала губами. – Хорошие деньги ныне уже не обходятся без крови. Время бескровного совка прошло.

По тому, как легко и спокойно говорила Ольга Николаевна, Каукалов понял: руки у нее – по локоть… И не в варенье, естественно. Разница только в том, что Каукалов убивает людей своими руками, а Ольга Николаевна – чужими. И еще в том, что если его поймают, то будут судить, если же поймают Ольгу Николаевну, – похвалят и продвинут дальше по службе. Как и многих других, ей подобных. Но, как бы там ни было, такое прикрытие – это хорошо. «Крыша» над головой никогда не помешает. Каукалов, не отрываясь, смотрел на точено-белую, очень соблазнительную ногу Ольги Николаевны, теперь едва ли не целиком высунувшуюся из разреза халата. Почувствовал: что-то мешает ему, не может он сделать последнего рывка… С трудом оторвал глаза от ног Ольги Николаевны и в ту же секунду поймал на себе испытующий, холодный взгляд хозяйки.

– А вообще, ты к крови готов? – тихо спросила она.

– Готов, – также тихо ответил Каукалов. – Ради больших денег готов. Только где взять их, большие деньги? В банке? Банков развелось в Москве, как тресковой икры в консервной жестянке, но ни к одному из них не подступишься. Где еще? В ювелирном магазине? В разменном пункте? В конторе Ленинградского рынка?

– Где? – задумчиво переспросила Ольга Николаевна, окинула Каукалова взглядом с головы до ног, в очередной раз оценивая его. Лицо чистое. Глаза – спокойные, темные, какие-то беспощадные. Разглядеть, что в них творится, невозможно: очень уж они темные. Рот прямой. Волосы – в тон глазам. Похож на кавказца, иногда его за кавказца, наверное, и принимают. Но главное – фигура, руки, посадка головы, плечи. Тут кавказского мало, кавказцы обычно с плоскими грудными клетками, под которыми от чрезмерной еды, от пресыщения, вырастают большие «трудовые мозоли», тонконогие и волосатые, а у этого грудная клетка крупная, костистая, плечи мощные, руки сильные, поросшие темным золотистым пушком… Ольга Николаевна неожиданно с наслаждением потянулась. Ей показалось, что этот парень гладит ее тело своими сильными тяжелыми руками и делает это очень бережно, едва прикасаясь к коже. Она ощутила яростное желание броситься в постель и увлечь за собой этого парня.

– Где? – вновь переспросила она. – На банк, конечно, нападать бесполезно, ты прав, но хорошие деньги взять можно и в другом месте. Даже на улице… Например, на главном шоссе России, ведущем на Запад.

– На шоссе? – удивился Каукалов.

– Да. Я имею в виду Минское шоссе. Сколько груженых фургонов каждый день проходит в Москву по этому шоссе? А? По моим подсчетам, от шестисот до тысячи. А каждая такая фура – это несколько сот тысяч долларов. А то порою и миллион, и даже больше миллиона, если там везут компьютеры, телевизоры, фотоаппараты или дорогую одежду.

Каукалов с восхищением посмотрел на Ольгу Николаевну, потом, неуклюже приподнявшись, поклонился и потянулся через столик к ее руке – захотелось поцеловать тонкие, длинные, вкусно пахнущие духами пальцы. Так, кажется, принято в высшем свете – целовать именно кончики пальцев. Ольга Николаевна усмехнулась и сама протянула Каукалову руку.

– Я все понял, – пробормотал Каукалов и неумело, излишне громко чмокнул руку Ольги Николаевны.

Получилось, конечно, неуклюже, но ничего – для первого раза должно сойти.

– Надо, конечно, основательно проработать детали, совершить несколько челночных поездок по Минскому шоссе, посмотреть, как идут грузовые фургоны, много ли одиноких машин, какой груз они везут, где любят останавливаться водители, где ночуют и так далее – в общем, нужен полный пакет информации по этому шоссе. Пол-ный! – подчеркнула Ольга Николаевна жестким командным голосом.

– Есть вопрос, – сказал Каукалов. – Нужна будет машина. Мне как… самому достать ее или уже где-нибудь есть готовые колеса?

– Самому достать. Обязательно «жигуленок» с хорошим мотором. Почему именно «жигули», а не «вольво» – объясню потом. Да вы с напарником и без меня все поймете, – Ольга Николаевна покрутила в руке стакан с напитком. Звонкие льдинки, касаясь хрустальных боков стакана, издавали тонкий печальный звук. – Особо надо обратить внимание на отбившихся шоферов и на машины, сломавшиеся в пути. Как их ремонтируют, кто ремонтирует, ждет ли весь караван сломавшийся автомобиль? Есть ли между машинами радиосвязь?

Ольга Николаевна разговаривала с Каукаловым не таясь, откровенно. Он у нее в руках, и, если вздумает сделать хотя бы маленький шажок в сторону, она прихлопнет его, как муху: мигом сдаст милиции. Каукалов понимал это и невольно ежился: недолго пробыл на вольной охоте. Он все время стрелял глазами на красивую обнаженную ногу Ольги Николаевны, сглатывал тягучую сладкую слюну.

В очередной раз поймав его взгляд, Ольга Николаевна приподнялась в кресле и поманила Каукалова изящным розовым пальцем:

– А теперь иди сюда!