Охота на овец

– Но это же адский труд. Двух месяцев может запросто не хватить. Ничего себе задачка – отыскать одну-единственную овцу на такой огромной территории!... Секретарь, не отвечая ни слова, очень пристально смотрел мне в лицо. Под долгим взглядом этих глаз я вдруг ощутил себя плавательным бассейном, в который вот уже много лет не наливали воды. Заплесневелым бассейном с потрескавшимся дном, без капли воды и без малейшей надежды на то, что когда-нибудь его еще хоть раз используют по назначению.

Человек в черном разглядывал меня с полминуты – и затем очень медленно раскрыл рот.

– Теперь тебе лучше идти, – произнес он.

Что говорить – мне и самому так показалось.

3 АВТОМОБИЛЬ И ЕГО ВОДИТЕЛЬ (2)

– Обратно в фирму? Или еще куда изволите? – спросил у меня водитель. Тот же, что вез меня сюда – правда, на этот раз он был чуть поприветливее. Определенно, он принадлежал к универсальному типу людей, которые запросто сходятся с кем угодно.

С наслаждением растянувшись на шикарном сиденье, я прикинул, куда лучше поехать. Возвращаться в контору желания не было. От одной мысли, что придется объяснять все напарнику, начинала болеть голова: какими словами тут все объяснить, я понятия не имел. Да и, в конце концов, выходной у меня или нет? А если так, то и ехать сразу домой, пожалуй, не стоит. Что ни говори, а приличный человек должен возвращаться домой своими собственными ногами. И желательно – из мира приличных людей...

– Синдзюку18, Западный выход, – сказал я.

День клонился к закату, и на всем пути до Синдзюку дорога была забита битком. Автомобиль будто сломался и почти не двигался с места. Лишь изредка его словно подхватывало какой-то волной – и переносило вперед на очередные несколько сантиметров. Я начал думать про скорость вращения Земли. Вот интересно: а сколько километров в час пролетает это самое шоссе в мировом пространстве? Подсчитать в уме приблизительно мне удалось, но я так и не понял, быстрее ли это, чем у «кофейных чашек» в Луна-парке. Вообще, в мире – крайне мало вещей, о которых мы действительно что-то знаем. В большинстве случаев нам только кажется, что мы знаем. Но вот, скажем, заявись ко мне инопланетяне да спроси что-нибудь типа: «Эй, а с какой скоростью вертится ваш экватор?» – я бы, мягко говоря, испытал затруднение. Пожалуй, я не сумел бы даже растолковать им, почему за вторником приходит среда. Стали бы они смеяться надо мной? Я по три раза прочел «Братьев Карамазовых» и «Тихий Дон». «Немецкую Идеологию» – только раз, но от корки до корки. Я помню число p до шестнадцатого знака после запятой. И что – стали бы они все равно надо мной смеяться? Да, наверное, стали бы. Наверное, просто полопались бы от смеха.

– Музыку послушать не желаете? – спросил водитель.

– Это можно, – ответил я.

Салон заполнился звуками баллады Шопена. Атмосфера стала торжественной, как во дворце бракосочетаний.

– Слушайте, – спросил я водителя, – а вы знаете число p ?

– Это которое «три, четырнадцать...»?

– Оно самое. Сколько знаков после запятой вы можете вспомнить?

– Тридцать четыре знаю точно, – ответил водитель.

– Тридцать четыре?!!

– Ну да. Есть там одна подсказка... А что?

– Да так, – промямлил я ошарашенно. – Так, ничего.

Какое-то время мы слушали Шопена; автомобиль продвинулся еще на десяток метров вперед. Водители машин и пассажиры в автобусах вокруг разглядывали наше четырехколесное чудище во все глаза. Я знал, что стекла автомобиля не позволяли увидеть, что творится внутри; и тем не менее, находиться под прицелом сотен глаз было весьма неприятно.

– Чертова пробка! – не выдержал я.

– И не говорите! – отозвался водитель. – Ну, да все равно: за каждой ночью приходит рассвет... Любая дорожная пробка когда-нибудь, да рассасывается...

– Так-то оно так, – сказал я. – Но разве все это не действует вам на нервы?

– Действует, конечно. Раздражает так, что места себе не находишь. Особенно, если торопишься – занервничаешь поневоле! Но лично я всегда стараюсь думать, что это – лишь очередное испытание, посылаемое нам свыше. А нервничать – значит уступать своим слабостям и душевным искусам.

– Какое-то религиозное толкование дорожных заторов!

– Так ведь я христианин. В церковь, правда, не хожу, но в душе – давно христианин.

– О-о-о! – с чувством протянул я. – А вам не кажется, что здесь какая-то неувязка: христианин – и служит у лидера правых?

– Сэнсэй – замечательный человек. Из всех, кого я в жизни встречал, он для меня

– второй после Бога.

– Так вы, что же, – и с Богом встречались?

– Ну, разумеется. Я каждый вечер говорю с ним по телефону.

– Но ведь... – начал я и запутался в собственных мыслях. В голове снова началась неразбериха. – Но ведь если Богу можно позвонить – линия должна быть забита так, что все время занято, разве нет? Все равно что, скажем, справочная после обеда!

– О, насчет этого можно не беспокоиться. Господь – ипостась, так сказать, одновременно-множественного существования. Позвони Ему враз миллион человек – и Он будет говорить с каждым из миллиона в отдельности.