Охота на Паука (СИ)

— Да куда ж мы денемся! — отвечаю неискренне. Продрог, устал, с удовольствием бы присел к огню, даже фальшивому. Другой вариант — бросить аватар и выспаться в реале. Если будет, куда вернуться потом.

— Да ты не мерзни, а сгоняй на побывку! — пытается ободрить Бомжик, но лишь добавляет подозрений. — Я сам буду дома кемарить, пока Леонард наши тушки посторожит!

— Откуда у тебя дом, ты ж «без определенного места жительства»?

— Чего?! А-а… всё у меня на мази, Олежка! Подкопишь монету, будет и у тебя праздник в «реале», так что не отставай.

— Не отстаю. Спать — значит спать.

Есть соблазн забрести поглубже в развалины, чтобы верующий бот-головорез не чиркнул лезвием по горлу. Сдерживаюсь: убить меня могли и в бодром состоянии, а вот сон охранять надо здесь и сейчас. Мало ли какие сюрпризы могут нагрянуть ночью! Усаживаюсь к стене, тощий рюкзак под спину, а нож и вовсе в штаны сдвигаю, чтоб не сразу нашли. Сквозь пустые окна пялится тьма, шелестит дождь, свистят вовсю сквозняки. Пойду ка я отсюда!

***

Первое ощущение — дождь и ветер никуда не делись. Лежу с закрытыми глазами, обманутые органы чувств медленно возвращают в реальность. К восхитительному запаху мяса, жаренного с луком. К онемелости в шее и в прочих частях тела, шуму машин за окном, виду потолка моей комнаты. Все буднично, зато нигде не каплет. Рука находит мобильник: куча непринятых звонков и пара сообщений. Однако! Даже эмгебешный Герасим Николаевич пытался меня услышать — не считая моих начальников, коллег и одной веселой девушки из метро. Я им что-то обещал? Да, точно. В этой реальности не нужно выживать, зато надо крепко помнить свои социальные обязательства. Сейчас я всем перезвоню, разумеется. Поваляюсь минут пять и сразу перезвоню… как только придумаю нужные слова… как только…

…Бывают сны, в которых видишь себя спящим. У меня такие тоже случались — еще до «цветка» в голове — но теперь уж не обманусь. Снова вижу, слышу и чувствую, значит это реальность. Проснулся, значит. Неведомое количество часов выпало из жизни, зато глаза теперь даже силой не закроешь. Во рту, будто кошки нагадили, причем сотворили это дело в безводной пустыне Сахара. Ковыляю на кухню, и холодильник выдает бутылочку ледяного «ситро». Уф-ф, вот это и есть вкус жизни! Икаю неромантично, присаживаюсь на табурет посреди крошечного пространства. Мультикомбайн мигает единственным огоньком на панели — дрыхнет, типа. Если бы еще умел (умела) дрыхнуть!

— Ну, и что теперь? — голос мой благодушен, как у всякого, утолившего базовые желания. — Чего мигаем прискорбно?

— Хозяин отказался попробовать нашу кухню. Мы приняли волю хозяина и приготовили обед ко времени первого пробуждения, но теперь всё безнадежно остыло.

— Вот так, стало быть? Ты теперь, во множественном числе, как королевская особа?

— Мы всего лишь технический агрегат, потому не имеем половой принадлежности, а называть себя в среднем роде считаем унизительным.

— Эй, ты меня троллишь, что ли? — словечко из юности выскакивает на язык, чтоб скрыть растерянность. «Чип саморазвития», говорите?! Подстраивается к владельцу?! Я бы это назвал внедрением в наше наивное человечество! Маскировка, мимикрия, прочие умные слова. Электронный разум изучает своих хозяев, чтобы максимально к ним приблизиться, а там и подменить собой… блин, какая ерунда в голову лезет! Срочно выпить еще бутылку «ситро», перекусить, а после взяться за дело. Разгрести кучу неясностей, скопившуюся в реале за эти часы.

— Эй, Ваше Величество без половой принадлежности, хватит обижаться! Грей мясо и корми, пока с голоду не умер!

***

Кафе, приглушенная музыка, устойчивый кофейный аромат. Ни алкоголя, ни куража. В былое время я такие места не жаловал: криминальная публика любит другой досуг, да и бывшая супруга без пары коктейлей начинала зевать. Ощущаю себя на экскурсии, реально.

— А вы изменились, Олег, — девушка напротив смотрит долгим, изучающим взглядом. — Стали выглядеть как-то строже и брутальнее.

— Исхудал малость, — не позволяю своей улыбке превратиться в самодовольную. «Комплекс павлина», чего уж там! Ольга в этом деле профи, так что не будь дураком!

— Недоедал, недопивал…

— Я вижу другое, — она чуть качает головой, не отводя глаз. — Вы похожи на человека, вернувшегося с войны. Вживую таких не видела, но нам показывали старые записи про эти синдромы.

— Дикий взгляд и трясущиеся руки?

— Нет, Олег, ничего у вас не трясется и даже наоборот. Неуловимое высокомерие ко всем нам, гражданским. Будто видели то, что нам и не снилось, а вдобавок привыкли к оружию и к собственному превосходству.

— Ну, уж, наговорите сейчас! Я просто мент… то бишь полицейский, потому дурные привычки имеются. Но вам бояться нечего, мы ж вас оберегаем!