Охота на пиранью

Конечно, время по солнцу можно было определять лишь приблизительно. Но часа четыре они по черно-серому инопланетному миру отшагали, это точно. Потом потянулись каменистые скалы, уже без следов пожара, а за ними — нетронутая тайга, за которую как раз опускалось солнце. Никто и не думал, что сможет испытать столь бурную радость при виде самой обычной чащобы — из-за того как раз, что она была обычная, живая, что в ней пахло хвоей и смолой, а на деревьях посвистывали бурундуки, шебаршили белки…

Все приободрились. Мазур даже замурлыкал неофициальный гимн своей группы:

Эй, моряк, ты слишком долго плавал,
Я тебя успела позабыть.
Мне теперь морской по нраву дьявол,
Его хочу любить…

Хотя ландшафт для пения и не особо подходящий — пологий склон, заросший низким, стелющимся багульником, цеплявшимся за ноги, словно противодиверсионные стальные силки, какими окружают иные объекты. Даже Мазур пару раз чуть не пропахал землю носом, что уж говорить о женщинах.

— Ничего, — громко поощрил он подчиненных. — Скоро и на привал можно будет, мы и так сегодня отдыхали черт-те сколько…

И вновь забубнил под нос:

Нам бы, нам бы, нам бы — всем на дно,
Там бы, там бы, там бы пить вино.
Там, под океаном, трезвым или пьяным…

Впереди послышался такой крик боли, что он оцепенел на миг, первым делом схватился за автомат, но тут же опомнился, высоко подпрыгивая над переплетенными кустами, кинулся вниз, обогнал Ольгу. Перескочил через поваленное дерево, ища взглядом Вику, — только что шагала впереди всех и словно сквозь землю провалилась…

Его спас лишь отточенный рефлекс — едва почувствовав, что потерял равновесие и падает, собрался в комок, перевернулся через голову по всем правилам, пребольно ушиб плечо, тут же вскочил, обернулся, перекрывая громкие стоны Вики, крикнул Ольге, уже вплотную подошедшей к дереву:

— Стоять!!! Осторожно!!!

Положил автомат, нагнулся над Викой — она каталась по земле, схватившись обеими руками за левую ногу у колена, стонала вовсе уж непереносимо, по-звериному. Придавив ладонями плечи, заставил замереть, глядя в искаженное болью, неузнаваемое лицо, выговорил как мог ласковее:

— Не шевелись, лежи, только больнее будет… Ну, успокойся, сейчас пройдет…

Глянул вверх — действительно, западня… Сразу за толстым поваленным стволом — небольшая, но довольно глубокая яма с бугристыми каменными стенками, прикрытая кустарником, пока не подойдешь вплотную, не разглядишь, очень уж лихо Вика перемахнула, провалилась по пояс, на камень…

Перевалившись животом через ствол, осторожно спустилась Ольга. Вика не шевелилась, закрыв глаза, охая, — сгоряча еще успела выползти из ямы, тут и свалилась…

— Милая, не шевелись… — сказал Мазур насколько мог убедительнее. — Больно?

— Ой, мама… — она дернулась, захлебнулась криком.

Мазур придержал за плечи, уговаривая, утешая. Он еще не мог понять, насколько серьезна травма, но видел, что ступня неестественно вывернута. Сердце захолонуло, он мысленно воззвал неизвестно к кому: «только бы не перелом! Это ж конец…»

Глаза у нее закатывались, лицо вмиг покрылось испариной. Вынув нож, Мазур, как мог осторожнее разрезал штанину от низа к колену — получилось ловко, как встарь. Вика почти и не кричала. Крови нет, но от этого не легче, наоборот, вовсе даже наоборот…

Он не хотел верить, но вокруг был не сон, а доподлинная жизнь… Чтобы окончательно увериться, Мазур самым деликатнейшим образом прикоснулся кончиками пальцев — но и от легкого касания Вика издала звериный вопль, дернулась…

Казалось, он мгновенно постарел от навалившегося на плечи невидимого, тяжкого груза. Хрипло выдохнул:

— Полежи, не шевелись… — неверными движениями достал пачку сигарет, зажег одну и сунул ей в рот. — Пару затяжек — и легче станет, верно тебе говорю…

Ольга, растерянно глядя, сидела рядом на корточках. «Она ничего еще не поняла, — панически пронеслось в голове у Мазура, — может, оно и к лучшему… Бог ты мой! — мысленно взвыл он. — Ну зачем мне еще и это?! Ну сделайте вы как-нибудь, чтобы все вернулось назад на пять минут, душу берите, что ли!!!»

Если его и слышал кто посторонний, не отреагировал никак. Время не вернулось — медленно ползло дальше из прошлого в будущее, как ему и положено. Вика — волосы на висках слиплись от горячечного пота — глотала дым, стараясь шевелить только рукой, замерев, как статуя.

— Что? — прошептала она, отыскав Мазура замутненными от боли глазами.

— Ерунда, — сказал он, найдя в себе силы искривить лицо в достаточно убедительной, судя по ее взгляду, улыбке. — Вывих паршивый, только и делов. Полежи спокойно, сейчас начнем тебя лечить…

Врал, как сивый мерин. Это был классический закрытый перелом, полный. Каким-то чудом осколки кости не пробили кожу, только и всего. Ошибиться он не мог.