Охота на птичку (СИ)

‒ Хорроошие мои! Сегодня вместе с вами я проживаю прекраснейший момент в своей жизни! И благодарна всем вам за то, что разделяете мою радость. Кто-то идет на конкурс красоты, чтобы поднять самооценку, другие ‒ ради модельной карьеры, кому-то нужны слава и восхищение. Я победила, потому что пришла единственной целью: сделать этот мир лучше. Потому что именно красота спасет мир!

Несет всю эту ахинею с таким одухотворенным лицом, что любой поверит. В длинном блестящем белом платье, точно ангел во плоти. Аплодирую, как все присутствующие, но не словам. Это ж надо так искусно врать! Какова лицемерка!

Третьякова продолжает:

‒ Но я ни в коем случае не хочу сказать, что достойна победы больше, чем другие девушки. Каждая из нас — уже королева, просто корона одна, к сожалению.

Самое время выкрикнуть реплику о предвзятости жюри. Твой выход, отважная птичка! Оборачиваюсь туда, где только что стояла Соня, но ее нет.

Юля делает паузу, выжидает, пока стихнут аплодисменты, и резко меняет тему. Я чувствую приближающуюся опасность.

‒ Знаете, я выросла в прекрасной семье и точно знаю, что никакие регалии и титулы не способны заменить человеку счастье любить и быть любимым. Я могу уверенно назвать себя счастливицей судьбы, потому что в моей жизни есть любимый человек. Никита!

Она снова смотрит на меня и жестом приглашает подойти. Теперь уже не отвертеться.

Спаси меня, Соня! Куда же ты пропала, птичка? Так нужна мне сейчас! Глазами ищу в толпе золотое платье, вижу несколько, но это не она.

Беру с подноса бокал с шампанским и медленно бреду на сцену, как на эшафот. Юля просит дать мне второй микрофон.

‒ Эээ, — начинаю с междометий, не врубаюсь сходу, что нужно говорить. — Юля, я поздравляю тебя с победой. Ты молодец. Уверен, ты достойно представишь нашу область на более глобальных конкурсах!

Фух, отстрелялся! Можно уходить, тем более что вижу Соню, которая стоит вдали от толпы, у ближней к дому арки, оплетённой розой.

‒ Любимый! — останавливает меня Юля. — Хочу сказать, что безмерно благодарна тебе за поддержку и веру в меня. Без тебя, без твоей помощи, ничего не было бы…

Ну, начинается! Смотрит на меня, как на божество, в глазах слезы. По законам жанра сейчас я должен встать на одно колено, что никак не входит в мои планы. Попал! И как выкручиваться? Развернуться и тупо уйти? Смотрю на арку, под которой только что стояла Соня, но ее там уже нет. На скамье рядом остался нетронутый бокал с шампанским. Она ушла, совсем.

Накрывает. Мне надо к ней. Бежать, догнать, не упустить.

‒ Ты преувеличиваешь, Юля, — говорю я сухо. — Моей заслуги в твоей победе точно нет. Может, кто другой помог?

Отдаю ей микрофон и быстрым шагом иду к дому. Юля остается стоять в одиночестве, с застывшим от удивления лицом. Через пару секунд слышу за спиной музыку — веселье продолжается.

У бассейна никого, перед домом ‒ тоже. Звоню охраннику на главном въезде, говорит, что девушка только что вышла и попросила вызвать такси. Несусь туда.

Соня стоит за воротами, на бордюрчике, вглядывается в темную даль, меня не замечает.

‒ Я думал, ты отважная птичка, а ты сбегаешь, ‒ вызывающе говорю я. — Где обещанный скандал? Таки слабо тебе оказалось!

Подхожу ближе.

Она разворачивается, спрыгивает с бордюра, прищуривается и отвечает:

‒ Тебе же это не нужно, Никит! Тебя всё более чем устраивает. Красавица невеста, райское поместье, дорогой автомобиль, все к тебе ‒ по имени-отчеству. У тебя шикарная налаженная жизнь, в которой абсолютно все можно купить. К чему тогда скандал? Заскучал? Ну уж прости, что не вышло тебя позабавить. Как-то западло быть девочкой для битья на этой вашей ярмарке тщеславия.

Чирикает обо мне как о конченом зажратыше. С чего бы? Игривый настрой вмиг пропадает. Злюсь, но стараюсь быть вежливым.

‒ Зря ты так, я бы поддержал. Не ради забавы ‒ из солидарности. И откуда ты знаешь, что мне нужно? Мы только познакомились, а ты уже сделала вывод, что я мудак.

‒ Быстро анализирую информацию, — бросает она, разворачиваясь.

‒ Херово анализируешь.

Мне кажется, голос выдает обиду. Реально задело.

‒ Сорри, не хотела говорить о тебе плохо. Но это не моя война, решила не участвовать, ‒ выставляет раскрытые ладошки и спокойно так говорит ‒ действительно извиняется. А я уже завелся и готов ругаться.

‒ Проехали, ‒ сухо выдаю я, но потом все же добавляю:

‒ Знаешь, быть сыном моего отца — это пожизненный челлендж на тему «докажи свою адекватность». Если честно, я уже задолбался ломать стереотипы, но в твоих глазах быть отморозком как-то западло.

‒ Я слишком устала и говорю не совсем то, что хочу. Фигово соображаю. Обидеть не хотела.

Дергано протягивает руку и пытается тут же одернуть, но я успеваю ее схватить и притянуть к себе. Обнимаю. Сам того не ожидая, крепко обнимаю.

Она прижимается, утыкается носом в грудь, сопит. Чувствую тепло ее дыхания, и меня просто разрывает от нежности. Пусть это длится дольше, пожалуйста!

‒ Давай я тебя отвезу, ‒ предлагаю я, потому что отпустить не могу — слишком уж мне хорошо от ее близости.

‒ Сейчас такси приедет, ‒ отвечает еле слышно.