Охота на разведенку.

Ну вот что за дура? Неужели не понимает, что опасно одной таскаться по полутемным подвалам огромного торгового центра? Да еще и в таком виде! Да она же, случись что, даже убежать не сможет, на этих каблуках! А здесь всякие люди ходят! Да взять хотя бы его утырков-рабочих! Вполне могли на синем жоре сюда забрести. А тут она! В розовом, бля, халатике и туфельках!

Идет себе, ходячая эротическая картинка, ну как тут удержаться?

Марина, углядев его, ускорила шаг, Олег же, наоборот, остановился, пытаясь успокоиться.

- Привет! - Марина в нерешительности остановилась в полуметре, явно не зная, как поступить дальше, собираясь с силами. - Прости, что опять… Нам надо поговорить, Олег.

- Ну давай поговорим, пошли. - Он развернулся и пошел вглубь, в одно из складских помещений, пока что пустующее. Пропустил Марину вперед, закрыл дверь, зажег свет.

Она, вздрогнув от лязга железного засова, нервно огляделась, сжимая руки перед грудью.

Олег не отходил от двери, замерев, как хищник в броске, не сводя взгляда с напряженной фигурки женщины. Мелькнула в голове картинка, что для полноты только раздувающихся ноздрей не хватает. Хотя… Может, уже и это есть, он же не видит…

Каморка была совсем крошечной, похоже, что раньше здесь находилась бытовка для уборщиц. По крайней мере, старый обеденный стол и низкий, сбитый из досок, топчан на это указывали.

- Олег, - Марина обернулась, по-прежнему стараясь не смотреть в глаза, - я думаю, что нам не стоит… Понимаешь, у меня сейчас сложная ситуация и, на самом деле, вообще не до этого… У меня сын… И… Я не думаю, что тебе это будет интересно, так что…

Она еще что-то говорила, в волнении сжимая тонкие пальцы и скользя взглядом где угодно, кроме его лица.

А зря. Стоило бы посмотреть, хотя бы для того, чтоб успеть уловить изменение ситуации.

Потому что то, что он, внезапно оказавшись очень близко, положил тяжелые руки на хрупкие плечи, сжав пальцы, притягивая к себе, похоже, оказалось для Марины неожиданностью.

Она замолчала, посмотрела на пальцы на своем плече, и наконец-то перевела взгляд на лицо Олега.

И замерла, глядя испуганно и напряженно. И… С ожиданием?

Олег, последние пару минут думающий исключительно о том, какого цвета трусики у нее под халатиком, больше не заставил себя ждать.

Дрогнувшие под его напором губы были волнительно мягкими, беспомощными и покорными.

И если в голове своей Марина еще пыталась отказать, воспротивиться, то тело ее сдалось сразу и без остатка. Задрожало, прильнуло, коленки подогнулись. И, как сразу же поспешил убедиться Олег, бесцеремонно задрав подол, помокрело там, где надо.

Стоило Олегу оторваться от мягких губ, как Марина сразу же начала что-то шептать, возмущенно и жалко, похоже, уговаривать его не трогать ее. Глупая какая!

Сама пришла сюда, он не тащил. Неужели в самом деле думала, что для разговора?

Наивная Красная Шапочка.

Стол, несмотря на совершенно нетоварный внешний вид, оказался крепким. Конечно, он трясся, стучал о стену, скрипел, но твердо держался на всех четырех ножках.

Олег, придерживая Марину за поясницу, прижимая к себе так сильно, что пальцы сводило от напряжения, двигался резко и жестко и не отводил взгляда от ее лица ни на мгновение, жадно ловя малейшие изменения.

Вот она закусывает губу, пытаясь удержать стон и не справляясь. Вот шало распахивает наивные глаза Красной Шапочки, скользит расфокусированно по его лицу, упираясь в губы, неосознанно тянется за поцелуем.

И Олег целует, долго и обстоятельно, окончательно отключая мозг, убирая малейшую возможность осмысления происходящего. Не надо ему этого, сейчас особенно, не надо.

Она так хороша в своем искреннем порыве, в своем поражении, в своей покорности. Она - идеальная добыча, которой можно наслаждаться долго-долго. И он именно так и собирается поступить.

Все ее сложности легко решаемы. И решатся. Потому что ничто не должно отвлекать его добычу от охотника.

Марина внезапно задрожала сильнее, сжала его бедра ногами, выгнувшись в пояснице, схватилась за плечи, словно в попытке удержаться на плаву… И соскальзывая вниз, в омут, утягивая за собой Олега, двигающегося уже совсем жестоко, не щадя, не жалея. Он успел зажать Марине рот ладонью и выйти из нее буквально на последней секунде.

Тяжело дыша, Олег какое-то время еще прижимал шокированную произошедшим женщину к столешнице, а затем отпустил, поправляя одежду, подал ей руку, помогая встать.

Марина, растерянно проводя ладонями по подолу, достала из кармана халатика влажные салфетки, вытерлась, дала одну Олегу.

Все это происходило в молчании, неловком и потрясенном.

- Я тебя сегодня забрать не смогу, малыш, - Олег выкинул салфетку, подошел, обнял, подтаскивая ближе, куснул за ушко, - занят до вечера. Завтра позвоню.

- Олег… - Марина попыталась отстраниться, вернуть ошалелому взгляду строгость и настойчивость. Это выглядело забавно. - Я же тебе говорила… Не надо… И у меня сын…

- Решим.

Он не собирался больше спорить беспредметно. Все решаемо. Сын, муж, родители, работа. Все. Если хочется. А ей хочется. И ему тоже.