Охота на разведенку.

И на этом предварительные ласки закончились за их полнейшей ненадобностью. Марина застонала от резкого вторжения, к которому была готова еще с того момента, когда увидела его у своих ног в подъезде. Олег не собирался щадить ее, давать ей привыкнуть, двигаясь быстро и мощно, словно упущенное время наверстывал.

Марина тонула в этой жесткости, такой знакомой жадной силе, подчиняющем взгляде. Он не отпускал ее ни на секунду, буквально поглощая ее , как вампир, насыщаясь ее податливостью, готовностью принимать его всего, без остатка, нежностью, что так контрастировала с его практически грубыми, безжалостными манерами. Она льнула к нему, как тонкая лоза к массивному утесу, обволакивая, завоевывая своей гибкостью. Завладевая полностью.

И Олег даже не понял, каким образом оказался внизу, с восхищением глядя , как извивается, дрожит от напряжения изящная талия, подпрыгивает в такт движениям небольшая, очень аппетитная грудь, наливается кровью закушенная губа. Марина наклонилась к нему, легко вплела пальчики в отросшие густые волосы, с наслаждением провела языком по шее, куснула за мочку уха. И вскрикнула, когда он опять захватил инициативу, прижимая ее к себе, фиксируя жестко и впиваясь снизу так сильно, что , казалось, еще немного такого темпа, и она с ума сойдет. Он задевал каждым своим рывком в нее какую-то точку внутри, и Марина, беспрестанно шепча что-то невразумительное, полностью отдалась в его власть, не пытаясь больше своевольничать.

Удовольствие было неожиданно резким и сокрушительным. Марина не смогла сдержаться и закричала, вжимаясь в Олега, дыша только его разгоряченной кожей, делясь с ним своим взрывом и чувствуя ответную дрожь и легкий укус в шею.

Она не сразу смогла прийти в себя, растекаясь по телу Олега довольной кошкой и получая дополнительное удовольствие от ощущения его под собой и в себе. Он лениво и сладко нацеловывал укушенное место на шее и тоже не торопился переменить позу. Чувствовалось, что ем нравилось лежать вот так, с нею на груди. И от этой простой тактильной радости сносило крышу еще сильнее, чем от бурного внезапного секса. Не хотелось говорить ни о чем, ничего выяснять. Если бы можно было вот так пролежать всю ночь, а то и весь день, Марина бы это сделала.

Но мир вокруг дал понять, что тоже существует, грубыми криками из-за двери. Мужскими, скандальными, пропитыми.

- Какого хера орешь, тварь! Все приличные люди спят!

Марина тихо вздохнула. Опять ее соседка привела мужика. И теперь этот мужик качал здесь права. Такое часто случалось, жизнь в общаге не дарила иллюзий. Соседка регулярно водила гостей, пила с ними на кухне, а затем трахалась в комнате, выселив дочь-подростка спать на кухню. И шума от нее обычно было гораздо больше, чем от Марины сейчас. На все замечания Марины соседка реагировала бранью и угрозами. Дескать, она в своем доме может делать, что хочет, и кричать так, как хочет.

А вот Марина, оказывается, не могла.

Мужик за дверью орал, топал в кухне, гремел тарелками. Марина лежала, не шевелясь, жутко стыдясь этой ситуации. Ей почему-то совсем не хотелось, чтоб Олег видел эту ее сторону жизни.

Но Олег, аккуратно переместив ее на подушки и сладко поцеловав в искусанные губы, встал, натянул штаны и, подмигнув, вышел за дверь.

Марина даже не успела придумать, что сказать, как остановить.

И быстро нашарила халат, с тревогой прислушиваясь к происходящему.

Сначала заорал мужик, что-то грязно-матерное, потом что-то коротко и тихо ответил Олег, а потом раздался грохот падающего тела.

Марина выскочила в коридор и взвизгнула, отшатнувшись обратно в комнату. Мужик у соседки был крупным и тяжелым. Этакий шкаф, громко падающий. Он занял в коридоре весь пол, задом отползая к входной двери.

Олег стоял в проеме кухни, машинально потирая кулак, и с усмешкой разглядывал валяющегося перед ним наглеца. Молчал. Многозначительно так. Потом сделал легкое, едва уловимое движение в сторону пьянчуги, и тот завизжал неожиданно высоко, словно не он до этого орал хриплым басом, стараясь напугать беззащитную женщину.

- Не, мужик! Мужик! Я все понял! Всеоооо!!!

После чего, так же задом, дополз до входной двери, поднялся, нащупал ручку и вывалился за порог, не обувшись.

Его подруга, соседка Марины, с открытым ртом стоящая по другую сторону коридора, застыла в ступоре. Олег перевел взгляд на нее, и женщина, завизжав, отпрыгнула в свою комнату и со стуком захлопнула дверь.

Олег развернулся к Марине, опять подмигнул и шагнул, оттесняя ее в комнату.

Оглядывая жадно спешно заброшенный халатик, нервно переминающиеся ступни с маленькими аккуратными пальчиками, стройные голые ножки.

Под его раздевающим взглядом Марина опять ощутила жар, сердце сладко закололо, руки задрожали. Надо бы поговорить… Прояснить ситуацию… В конце концов, это неправильно, нечестно по отношению к Марату Ринатовичу…

Но Олег опять не дал ей времени.

С готовностью выгибаясь в его настойчивых руках, Марина решила, что поговорит с ним обязательно. Но позже. Много позже.

22