Охота на рэкетиров

Она пришла к нам в четвертом классе, Бандура, и до седьмого, типа, включительно, я даже в ее сторону не смотрел. Но где-то с середины восьмого что-то такое произошло, типа. Что-то такое, Бандура, для чего я не подберу слов, но только с тех пор свет для меня сошелся на ней клином. По крайней мере, так мне казалось тогда, а значит, так оно, в сущности, и было. Моя любовь оставалась безответной, кстати, впрочем, меня это не смущало. Ее присутствия в школе с головой хватало, чтобы я летал, типа, по воздуху, как бестолковый воздушный змей. А если ее, не дай Бог, не было на занятиях, весь мир мигом становился серым, будто я превращался в дальтоника. Мое счастье оказалось недолгим. Оно длилось с полгода, типа, пока, одним черным днем Наташа не ушла из школы под руку с другим мальчиком. Он был на год старше меня, выше на голову, и он нес ее портфель. Он проводил ее до парадного, типа, а на следующее утро вся школа гудела — Наташа и Сережа Бубликов гуляют вместе. Горе мое не знало границ. Я чувствовал себя хуже банкира, обнаружившего взломанным свой самый лучший сейф. Жокеем, у которого цыгане увели скакуна. Капитаном наскочившего на риф чайного клипера. Я беззаботно плыл под парусами, пока обломок коралла не вспорол обшивку на днище. Я считал себя обманутым, Бандура, хотя не получал от нее ровным счетом никаких обещаний. Я лепил статую, не смея на нее дыхнуть, пока Сережа Бубликов не разбил ее вдребезги, как какую-то никчемную ледышку. — Атасов перевел дух. — Наступил ногой и пошел дальше. И даже ничего не заметил. Ревность сводила меня с ума. Через неделю в кинотеатре «Нивки» должен был начаться показ «Клеопатры».[78] Два билета лежали в моем кармане… Ты знаешь, типа, если хорошо поискать, они и сейчас где-то валяются.

— Ты их сохранил?

— Билеты как раз из тех вещей, которым заваляться в дальнем ящике стола — проще простого. Два крохотных кусочка зеленой, похожей на промокашку бумаги, Бандура. Вот, типа, и все, что у меня осталось…

— А она знала о том, что нравится тебе? — спросил Андрей, для которого бурные школьные страсти были недалеким прошлым. Вчерашним днем, можно сказать.

— А Бог ее знает. Я думаю, да. Обыкновенно женщины умеют это чувствовать, хотя она и была только совсем юной девчонкой. Все мы были детьми, Бандура.

— Она была красивой?

Атасов грустно улыбнулся.

— Для меня, Бандура, она была самой лучшей девушкой на Земле. Мисс Атасов-78… Ну, так вот. В девятом классе она встречалась с другим парнем, к десятому нашла себе третьего. А я успел убедиться, что интересую ее не более догорающего в пепельнице сигаретного окурка, типа. Мои чувства стали ей известны. Полагаю, ситуация со мной ее даже забавляла. К семнадцати подростковая испарилась, я знал, что от девушки можно добиться большего, нежели права таскать портфель с учебниками. Я хотел ее до зубной боли, но мое желание приносило мне одни сплошные мучения. Тогда я и решил податься в армию, чтобы пробрать ее хотя бы чем-то. Я был чертовски наивен, Бандура, полагая, будто удалюсь гордо, в бряцанье штыков и портяночную вонь, типа, а она еще вспомнит обо мне, смахивая украдкой слезу по вечерам. Проблемы индейцев трогают одних индейцев, Бандура, но я еще не знал этой замечательной истины. — Атасов усмехнулся. — Хуже, чем сам себе сделаешь, никто тебе не сделает. Такая поговорка была в ходу у моего деда, и я получил возможность на практике убедиться в справедливости его слов.

— А как Наташа отнеслась к тому, что ты ушел в армию?

— Никак, типа, не отнеслась. Мой красивый и глупый жест пропал втуне, потому что моего ухода она просто не заметила.

— И вы больше никогда не виделись? — Андрея охватило разочарование.

— В том-то и дело, что нам довелось встретиться. Не забывай о том, с чего я начал. Я начал с боли в яйцах и намереваюсь к ней вернуться. Случилось это гораздо позже. И совсем, типа, в иных обстоятельствах.

— Мой небосклон, типа, — продолжал Атасов, опрокинув очередной стакан, — надолго заволокло серыми нудными буднями. Или серо-зелеными, учитывая окруживший меня хаки. Прошло четыре года, и я позабыл о Наташе. На четвертом, типа, курсе меня пригласили на вечеринку.

— Где ты повстречал ее?

— Не гони лошадей, Бандура, — рассудительно проговорил Атасов. — Вспоминать молодые годы — все равно, что перебирать безделушки из заброшенного лет двадцать назад в чулан чемодана. Это совсем не то, что разыскивать поутру брелок автомобильной сигнализации. Тут спешить не годится, типа. Прошлое не имеет обыкновения истекать. Оно уже состоялось. Так, типа, или иначе. К нему можно возвращаться, или нет, оно один, типа, черт — никуда не денется. И вот что забавно — ты ощущаешь запах, вкус, но ни к чему не в силах притронуться… Ты слышишь голоса, типа, но они — как эхо. И не единого слова не разобрать.