Охота на рыжего дьявола. Роман с микробиологами

Мы дружили семьями. Рита и В.И. бывали у нас дома. Мила, я и Максим ездили в Литтл-Кэмптон — городок на берегу Атлантики, где у них был летний дом. Однажды, в середине 1990-х, у меня была конференция по экспериментальной онкологии в Сан Диего. Мы отправились в Калифорнию с Милой, тем более, что где-то посреди пустыни в городе Ранчо Мираж поселились Террасы, выйдя на пенсию. Конференция кончилась. У нас оставалось несколько дней до обратного самолета. Мы взяли машину напрокат и отправились к Террасам. У меня был заранее полученный из ААА (автодорожная служба) четкий маршрут, рассчитанный на 3–4 часа езды. Но (простить себе не могу!) накануне я разговорился со швейцаром отеля, который уверил меня, что есть прямой путь, способный сократить наше путешествие вдвое. Мы выехали из Сан Диего в отличном расположении духа: ясное небо, незагруженная дорога, романтические строения колониального стиля вдоль обочин. Внезапно дорога пошла резко вверх, в горы. Осталась одна полоса. Справа от машины была гранитная стена, слева внизу — пропасть. Никаких дорожных знаков. Солнце закатилось за лиловую тучу. Мы ехали в глубоком молчании, стараясь не смотреть влево, особенно на крутых виражах дороги. Я пытался успокаивать мою любимую. Она даже не упрекала меня, а только всхлипывала, зажимая рот, чтобы не разрыдаться от ужаса. Так мы пробирались около получаса. На счастье, не было ни одной встречной машины. Наконец дорога пошла вниз, и мы въехали в настоящую пустыню. Из съежившегося плотного песка торчали одинокие черные кусты и безобразные однорукие кактусы. Вдогонку машине бросился мрачный черно-коричневый варан. Представляю, как веселился своей шутке мой советчик-швейцар отеля, рисуя картины нашего путешествия! Я остановил автомобиль, чтобы поздороваться с вараном и поцеловать Милу. Мы были спасены. Еще через час путешествия среди пустыни мы выехали к запыленной бензоколонке, где заправились, купили бутылку теплой кока-колы и узнали, куда ехать дальше. Наконец, показались белые крыши особняков Ранчо Миража. И вот, усталые, но счастливые, мы подъехали к дому Террасов, окруженному мандариновыми, гранатовыми и апельсиновыми деревьями, на одном из которых висели крохотные эллипсоидные оранжевые плоды диковинного цитруса. Их надо было есть с кожурой. Мы заснули счастливым сном детей, заблудившихся в лесу и чудом спасенных. А наутро В.И. приготовил нам вкуснейшие блинчики, показал коллекцию гравюр Михаила Шемякина, повез в музей, где работала волонтером Рита, потом в ресторан на ланч, потом домой, где мы купались в бассейне прямо во дворе их дома, а потом вместе с Ритой отправились в другой ресторан на ужин. Под конец этого монтекристовского великолепия мы смотрели на пролетавшую Комету Галлея (самая старая периодическая комета наблюдалась 31 раз, причём первый раз — в 446 г. до н. э., как говорит нам всезнайка — русский гугл — google ru.). Еще через несколько лет В.И. тяжело заболел. У него началась болезнь Паркинсона. Мы продолжали переписываться. В.И. время от времени посылал мне оттиски статей об О. Э. Мандельштаме. Он готовил монографию о великом поэте. Вместе с Максимом В. И. перевел на английский мои рассказы «В камышах» и «Расчленители». А кроме того, начал переводить и перевел несколько страниц из моей пьесы в стихах «Эд Теннер». Затем Террасы переехали в Вашингтон, совершая ежегодные паломничества в Браунский университет и навещая друзей и коллег в Провиденсе. Им было безумно тяжело. Особенно Рите. Надо было погружать/выгружать в машину/из машины инвалидное кресло, помогать каждому движению В.И.

В начале 2007 года В. И. Террас умер. Рита вернулась в Калифорнию, где она и В.И. были счастливы когда-то.