Охота на Скунса

С матерью дело обстояло иначе. Петр до сих пор не мог прийти в себя от того разговора о компьютерном сексе. Это же придет такое в голову! Тогда ему удалось убедить ее в том, что она не права, правда, пришлось рассказать ей про Диану. С тех пор мать никак не хотела оставить его в покое. Вот и сейчас она придет к нему, то есть вторгнется на его личную территорию, и начнет задавать вопросы, почему он ничего не ел и что вообще происходит.

Но звуки из коридора заставили его прислушаться, кажется, мама пришла не одна, до него доносился голос, принадлежавший, без сомнения, Савве Тимофеевичу.

— Ну вот, видите, Ольга Васильевна, ваш Домашнев уже становится похожим на человека. Я же говорил, обстановка вашей гимназии в конце концов сделает свое дело — в человеческой обстановке даже Домашневы очеловечиваются.

— Представляете, он сам написал письмо в ГУНО, что мы должны заниматься по особой программе! — говорила Ольга. — Все просто потрясены. Уж чего-чего, а этого мы никак не могли ожидать. Просто чудеса в решете!

— А я был уверен, что так и случится.

— Но вы же помните, какой он был в первые дни, мы уже все увольняться решили, как один. Ребят просто было жалко бросать в начале учебного года. Он на уроки ходил, делал дурацкие замечания, придирался ко всему. Будь его воля, заставил бы и учеников, и учителей ходить в форме и строиться на переменах.

— В форме самой по себе, наверное, нет ничего плохого, — заметил Савва. — Раньше в гимназиях форму носили не только ученики, но и учителя. По крайней мере, не было парада мод. Впрочем, вашей гимназии это не касается.

— Так то раньше! Тогда все было другое. А ему просто нужна была серость и муштра, чтобы в школе не было индивидуальностей. Не знаю даже, как мы это время смогли выдержать…

— Но ведь выдержали, — улыбнулся Савва. — Даже Леонид Яковлевич ни разу не сорвался.

— Верно, — кивнула Ольга. — Это самое удивительное. Петр услышал, что мать приближается к его комнате.

— Петруша, ты дома?

— Да, — ответил Петр. — Погоди, я переодеваюсь.

Это было единственное, что он придумал, чтобы мать не появилась в его комнате и не потребовала выйти. Она считала, что, когда кто-то входит в квартиру, все должны высыпать в коридор и поприветствовать пришедшего. Наверное, она была права, но в сей момент у Петра решительно не было ни сил, ни желания расшаркиваться и вести светскую беседу о погоде.

— Мой руки — и на кухню! — велела мать.

Петр слышал, как она продолжает начатый разговор:

— Но он наконец понял, что наши успехи — это его успехи, что ему самому в плюс, если гимназия будет процветать, а это может произойти, только если преподавателям дать большую свободу, освободить их от догмы школьной программы.

Наконец они удалились на кухню, и Петр смог снова погрузиться в свои невеселые думы. Он и сам не предполагал, что будет настолько убиваться из-за исчезновения Дианы, девушки, которой, возможно, и на свете нет. Надо же, как она серьезно вошла в его жизнь… И как он этого раньше не понял?..

— Петруша, иди обедать! — раздался с кухни голос мамы.

— Мам, я не хочу, — крикнул он в ответ.

Петру действительно не хотелось ничего, кроме того, чтобы от него отстали. Но вместо этого послышались шаги по коридору, раздался стук, и в дверь просунулась мамина голова.

— Петрушка, что с тобой? Ты нездоров?

— Да нет, все нормально, — ответил Петр. — Просто я в институте поел, вот и не хочется.

— Налицо все признаки черной меланхолии, — заметила Ольга.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Ладно, захочешь есть, приходи. Мы на кухне.

Петр остался в комнате один. Из-за неплотно прикрытой двери до него доносился звон ножей и вилок, пыхтение чайника. Он даже почувствовал приступ голода, но видеть никого не хотелось. Конечно, он понимал, что жизнь не кончена, но теперь она лишилась для него всякого смысла. О какой жизни может идти речь, когда Диана потеряна для него навсегда?

— Ну почему же навсегда? — услышал Петр за спиной немного насмешливый голос. — Я думаю, у нее скорее всего что-то случилось с компьютером. Так бывает, вы сами это прекрасно знаете.

— Вы так думаете, Савва Тимофеевич? — с надеждой в голосе спросил Петр. Он был уверен в том, что если уж их постоялец что-то думает, то так оно и есть на самом деле.

— Я предполагаю, — улыбнулся Савва.

— Но чего же она его не починит? — воскликнул Петр. — Это же плевое дело!

Сам он быстро устранял все компьютерные неполадки и просто представить себе не мог, что кто-то может лишиться выхода в Интернет на несколько дней из-за сбоя в программе. Да даже если что-то сломалось в самом железе, это тоже легко поправимо. Ну, полдня покопаешься, от силы день. Но не неделю же! Компьютер, ведь он как детский конструктор, все части легко вынимаются и заменяются другими.

— Видите ли, Петр, вы мне можете не поверить, но далеко не все разбираются в компьютерах так же хорошо, как вы.