Охота на «Сокола» (F-16)

— Негодный мальчишка! Нет, чтобы разбудить меня поцелуем, или чем-нибудь потверже и погорячее! Чем ты здесь занимаешься? Я тебе уже надоела, и ты строишь планы как от меня избавиться?

Гали села к нему на колени и склонила голову на плечо.

— Ну что ты, милая, я не хотел тебе мешать выспаться.

— Ты меня отвезешь домой? Меня может хватиться муж.

— Нет проблем. Хотя, мне так не хочется отпускать тебя!

— Что же это получается? — полушутливо продолжила Гали. — Заманил невинную, не местную девушку в дом, напоил зельем, воспользовался ее неопытностью, всласть попользовался и все? А об иконе ни слова! Пока я одеваюсь, поведай мне свои идеи и немедля.

— Дорогая, я советую тебе не продавать раритет. Идея сводится к следующему: икона останется у тебя, а продадим мы копию. Деньги разделим пополам.

— Но, кто сможет так написать икону — ведь это должна быть в совершенстве изготовленная подделка? А печать? Где мы возьмем клеймо Фаберже?

— Оставь все заботы мне. Лучше скажи, есть ли у тебя возможность заполучить еще несколько подлинных икон, пусть не таких древних и дорогих?

— Нет проблем. Многие мои московские друзья коллекционируют и продают иконы иностранцам, несмотря на запрет и преследование со стороны властей. Найдутся и дипломаты, готовые провезти все, что угодно, минуя таможенный контроль. Были бы желающие их приобрести и хорошо заплатить.

— Хорошо, если ты хочешь, я расскажу, как это происходит. Главное — иметь подлинник. Он у нас есть. Подлинник — уже половина успеха. Кстати, дорогая, ты застраховала икону? Сделай это как можно быстрее. Далее, всегда найдется художник, который сумеет написать лик даже лучше, чем сам мастер. Нам же требуется качественная копия, которую невозможно отличить от подлинника ни эксперту, ни прибору. Прежде всего, ищем старую доску и краски, состав которых идентичен краскам, которыми писали древние мастера. Это сложно, но вполне решаемо с помощью достижений современной химии. Ты же знаешь, что у вас в России достаточно старых досок, но с безвозвратно утраченным изображением: валялись в сараях, на чердаках, в подвалах заброшенных домов. Много лет верующие люди в России прятали иконы, а дети и внуки забывали о них. Сколько икон выбрасывали на улицу, когда разрушали ваши церкви и храмы! Я знаю случай, когда прекрасная икона, вырубленная в двадцатые годы из иконостаса сельского храма, много лет служила мостиком через ручей. Вот такие доски — наш материал. Как состарить краски? Существует специальная технология, но зачем, дорогая, я стану утомлять тебя скучными подробностями.

Наконец — продажа копии. Безопасность сделки я гарантирую. Ты согласна?

— Да, — решительно произнесла Гали. — Но, только поделимся справедливо — мои шестьдесят процентов, твои — сорок.

Когда суммы сделки обозначаются шестью нулями, Роже никогда не торговался.

Через три дня Роже позвонил.

— У меня есть кое-что интересное для тебя, дорогая. Не выпить ли нам кофе на набережной Анатоля Франса, потом заедем ко мне, идет?

В библиотеке Роже на столике эпохи позднего Ренессанса лежала стопка русских журналов «Нива» за 1911 год.

— Смотри сюда, дорогая, — и Роже раскрыл тот, что находился сверху. — Хроника придворных событий в фотографиях. Александра Федоровна, великие княжны Татьяна и Анастасия — красивые девочки. Стоп-стоп, а это что такое?! На снимке — крупным планом их величества император Николай II и императрица Александра Федоровна в просторной каюте на яхте «Стандарт». А в верхнем углу каюты, онемевшая от изумления Гали, увидела… свою икону. Боже, значит она каким-то необъяснимым образом, интуицией чувствовала, что в ее руках ценность, действительно принадлежавшая семье Романовых. Было от чего сойти с ума.

— Неплохо смотрится, верно, дорогая? — улыбнулся Роже.

— Где ты это нашел?!

— Напечатал, милая, — скромно ответил любовник.

— Но как?!

Гали отказывалась что-либо понимать.

— Ты не заметила, но страница с фотографиями искусно перепечатана и не менее искусно возвращена в журнал.

— А бумага?

— В старых типографиях всегда можно найти образчик любого сорта бумаги начала двадцатого века. Старить ее гораздо легче, чем холст.

— Печать, шрифты. Их тоже можно найти? — не унималась Гали.

— В принципе — да. Но в нашем случае — страничка как раз подлинная. Ее, правда, пришлось на время изъять, чтобы с помощью достижений науки и мастерства фотографа поместить на снимок маленькую деталь. Журнал станет убедительным доказательством не только подлинности иконы, но и ее принадлежности императорской фамилии. И это, дорогая, послужит гарантией, что покупатель иконы никогда не станет афишировать обладание такой реликвией.

— Почему же?

— Человек, которому я продам икону, вернее, копию — миллионер из Ливана, христианин и приверженец византийской церкви. Икона «прабабушки Ольги» нужна ему, как святыня. Никакие коллекционеры и «Сотбис» не увидят «наше сокровище».

— Допустим. Но для чего ты, дорогой, возился с «Нивой»?

— Умница. Когда ливанец заполучит икону, я покажу ему журнал, взятый на пару дней у старого друга. Это будет дополнительным подтверждением подлинности иконы.