Охота на Сталина, охота на Гитлера (с фото)

Письмо Гуревич продолжил 27 марта вечером, накануне открытия съезда работников химической промышленности, на котором должен был выступать председатель Совнаркома А. И. Рыков. Соломон Наумович предстает здесь как типичный «лишний человек» русской литературы:

«Чего я только не испробовал. И в Университете был, и в Институте журналистики был, стенографией, и языками и всем чем угодно занимался. И все, абсолютно все бросил, не доведя до конца.

Не хватает во мне чего-то.

Вот даже с женщинами и то у меня чего-то не хватает. Нравлюсь я многим, но мог бы, я чувствую, что мог бы на моем месте другой что-либо сделать много в этой области, а я и здесь до конца не довожу.

Ведь никто не поверит и из моих знакомых, и даже моих родных, что я ни разу не жил с женщиной.

Всем кажется, что я живу хорошо-счастливо. Всегда веселый, улыбающийся, никогда не жалующийся ни на что. Симпатичен, умный и все что угодно. Разве не может он если не счастливо, то, по крайней мере, весело жить.

А вот не могу и не живу весело.

А впереди – что – один пережиток или начать пить, с проституткой возиться, или кончить жить.

Другого выхода нет.

Нет, вру, есть, есть выход. Я могу жениться и зажить тихой семейной счастливой жизнью.

Но вот этого я более всего боюсь: это меня свяжет, это лишит меня той свободы, той независимости, которая сейчас у меня есть. Жена, дети, да разве я могу это позволить. При моем непостоянстве, меня бросает от одного к другому и от другого к третьему, разве я смог бы навсегда связать свою жизнь жизнью другого существа. А искать и бросать – я того не смог. Не смог бы, потому что не хватило бы решительности порвать. И превратить бы жизнь мою в мещанскую такую спокойную, нудную жизнь. Нет, это меня не привлекает…

Я знаю – лучше жить, чем я сейчас живу, – я не хочу. Значит, нужно умереть… Но просто умирать я не хочу… Нет, если умирать решил, то с треском. Вот, убей Рыкова – вот и умереть бы смертью необыкновенной. Все о тебе заговорят. Весь мир – шутка ли. Весь мир будет о тебе говорить.

Шутка ли – убить председателя Совнаркома СССР. Убить его – и самому спокойно отдаться в руки власти. Вот пойду и испытаю сильное ощущение».