Охота на Сталина, охота на Гитлера. Тайная борьба спецслужб

По словам того же Райхмана, Кузнецова только в 1942 году из контрразведывательного управления перевели в разведывательное, в распоряжение Судоплатова, оставив, однако, формально в «негласном штате» контрразведки. Подозреваю, что все это делалось лишь в целях конспирации, тогда как в действительности Николая Ивановича с самого начала готовили для разведывательной деятельности в Германии. Но война внесла свои коррективы. Теперь под германской оккупацией на какое-то время оказалась родная для Судоплатова Украина. И именно туда был направлен будущий обер-лейтенант Пауль Зиберт.

В составе партизанского отряда «Мстители» под командованием Д. Н. Медведева Кузнецову предстояло высадиться в лесах под Ровно. Этот небольшой западно-украинский город стал центром рейхскомиссариата «Украина». Бойцы отряда Медведева знали агента по кличке Пух – Кузнецова как Николая Васильевича Грачева. В Ровно же он должен был появиться как обер-лейтенант вермахта Пауль Зиберт.

До высадки во вражеском тылу в ночь на 25 августа 1942 года Кузнецов досконально изучил германские вооруженные силы, чтобы не попасть впросак при встречах с немецкими патрулями и разговорах с офицерами ровенского гарнизона. Для этого он даже провел несколько недель в офицерском бараке лагеря немецких пленных в Красногорске, и никто не заподозрил, кто в действительности этот симпатичный пехотный обер-лейтенант. И еще он превосходно освоил стрельбу из немецкого оружия. Ведь основной его задачей, увы, должно было стать осуществление террористических актов против высших чиновников германской оккупационной администрации на Украине. Использовать столь уникального агента для такого рода целей было все равно что топить печку ассигнациями. Но летом 1942-го положение Красной Армии было чрезвычайно тяжелым, и руководители НКВД, нарком Л. П. Берия и его первый заместитель В. Н. Меркулов, бывший глава НКГБ, вынуждены были бросать все свои силы на решение сиюминутных задач. Меркулов и подписал приказ о направлении Кузнецова в отряд Медведева. Не исключено, что чекисты рассчитывали террором – ликвидацией высокопоставленных служащих рейхскомиссариата – дезорганизовать оккупационную администрацию и разжечь восстание против немцев на Западной Укаине. Однако местное население, отнюдь не симпатизируя уже немцам, к русским большевикам, как всегда, относилось весьма настороженно и не собиралось идти в бой за Сталина. Популярностью пользовалась Украинская Повстанческая Армия, провозгласившая борьбу как против немцев, так и против большевиков. Так что УПА была для отряда Медведева таким же противником, как и немецкие войска и подчиненная им украинская вспомогательная полиция.

При приземлении Кузнецову не повезло: потерял в болоте сапог. Но к месту сбора группы из 11 человек пришел вовремя, доложил Медведеву как положено, руки по швам, а одна нога – босая…

Николаю Ивановичу предстояло облачиться в форму немецкого обер-лейтенанта. Но его первый визит в столицу рейхскомиссариата задержался почти на два месяца. Надо было разведать обстановку в городе, установить связи с агентурой. Тут неожиданно выяснилось, что Николай Иванович обладает одной опасной для разведчика-нелегала особенностью: разговаривает во сне, и, естественно, по-русски. Многие годы Кузнецов жил один и не знал этого. Только в отряде соседи по палатке обратили внимание на то, что боец Грачев (про Зиберта знали только Медведев, его заместитель по разведке, Александр Александрович Лукин, и группа прикрытия) вскрикивает во сне. Кстати, этот факт косвенно указывает на то, что Кузнецову не приходилось спать с женщинами. Иначе кто-нибудь из них давно сказал бы ему про эту странную, пугающую привычку.

От разговоров во сне пришлось срочно отучаться. Кузнецов попросил товарищей будить его, как только он заговорит во сне. Иногда его будили по нескольку раз за ночь. В конце концов он решил, что если останется в Ровно на ночь, то ляжет спать, только когда в комнате будет один.

Тут я забегу вперед. Возможно, понимая или предчувствуя, что детей своих у него не будет, Кузнецов подумывал о приемном сыне. Во время одной из поездок в Ровно он нашел четырехлетнего мальчика Пиню, чудом выбравшегося из гетто, и привез его в отряд. Партизаны отогрели и накормили малыша, а потом отправили самолетом на Большую землю. Николай Иванович мечтал после войны усыновить Пиню. Не успел…

Для первой поездки в Ровно, состоявшейся только 19 октября 1942 года, офицерский френч, за неимением утюга, пришлось отгладить нагретым на костре топором.