Охота на сверхчеловека

Подобного Семен в Чехии еще не видел. Формой строение напоминало храмы Древней Греции, коричневые стены были испещрены белыми выступами. Почти треть поверхности огромной плоской башни занимали круглые прозрачные часы. Светящиеся стрелки показывали без десяти двенадцать.

– Это еще что такое?

– Костел Святого Сердца Господня, – отозвался Матей с благоговением в голосе. – Если по-чешски, то Наисветейшего Сердца Пане. Недавно ему было сто лет, а все как новый.

Они обошли собор сбоку. При виде фасада, украшенного тремя белоснежными статуями, Семен только головой покачал.

– Нам сюда, – Матей зашагал к другой тропинке, уходившей под темные кроны. Та вывела к углу площади, откуда начиналась узкая улочка. По ней прошли метров десять, а потом свернули налево, в длинный, засаженный деревьями двор.

– Тут у нас что-то вроде штаба, – сказал представитель движения «Христианская молодежь Праги», направляясь к первому подъезду.

Комбинированный замок глухо пиликнул, когда Матей приложил глаз к сканеру радужки. Дверь открылась, наружу с негодующим мяуканьем бросилась черная кошка.

– Так, заходи, – к удивлению Семена, его повели к лестнице, ведущей в подвал. – Район старый, квартиры очень дорогие. Снимаем то, что подешевле и побольше.

Внизу лестницы обнаружилась еще одна дверь, тяжелая, стальная, с крестом и надписью «Иисус любит тебя!». Матей открыл ее, переступил порог и громко сказал:

– Свет!

Под потолком вспыхнула яркая лампа, так что Семен невольно зажмурился. Через несколько мгновений смог открыть глаза и оглядеться.

Помещение было большим и на удивление чистым. На стенах висели плакаты со святыми и Девой Марией, в дальнем углу негромко журчал здоровенный кондиционер. От него тянуло свежим, пахнущим травой воздухом. Рядом с дверью стоял стеллаж, где примостились бейсбольные биты. За ним располагался громадный шкаф с книгами, а его меньший собрат предназначался, скорее всего, для одежды. Центр помещения занимали несколько столов, на одном блестел обвешенный дополнительными устройствами компак «Рондо» цвета металлик.

Картину дополняла тумбочка с большим кухонным комбайном «Сименс».

– Э… любите спорт? – поинтересовался Семен, обнаружив, что на битах имеются вмятины, царапины и темные пятна.

– А то, – усмехнулся Матей. – Мы, христианская молодежь, должны быть сильными не только духовно. Так что у нас есть свой спортзал, тут неподалеку, на Ходской улице. А это на экстренный случай.

– А где мне предстоит спать? На столе?

– Нет, зачем же? – Матей подошел к шкафу поменьше. Открыл отделение для обуви и вынул черную трубочку толщиной сантиметров в тридцать. Когда бросил на пол, она развернулась и с шипением начала раздуваться. – Так, сейчас выну одеяло. Если есть желание, можно сделать кофе или чая…

– Благодарю, но я обойдусь, – в этот момент Семен хотел только одного – спать.

Трубка тем временем превратилась во вполне удобное ложе размером метр на два и толщиной в полметра. Шипение стихло.

– Вот и отлично. Мне-то что? Нам иногда приходится тут ночевать, когда за делами засидишься или какое мероприятие очень рано утром, – болтая, Матей добыл из недр шкафа клетчатое одеяло. – Вот, оно достаточно теплое. Если еще чего надо – говори. Пожалуй, поставим твою кровать вон туда… – и он указал на свободное место у стены, над которым болтался плакат с истыканным стрелами Святым Стефаном и злобными язычниками. – Ты не возражаешь?

Радлов покачал головой.

Под неумолчный треп Матея он оттащил кровать на указанное место, постелил одеяло. Зевая, разделся, аккуратно сложил одежду на один из стульев. Лег, и через мгновение мир перестал существовать.

11.1

20 мая 2035 года

Прага

Из номера, расположенного на верхнем этаже гостиницы «Интерконтиненталь», открывался вид на правый, высокий берег Влтавы. Через висевшую над рекой туманную дымку можно было разглядеть огромный метроном, качавшийся там, где очень давно высилась статуя Иосифу Сталину. Метроном окружали промокшие насквозь деревья парка Летна.

Стоявший у окна номера человек приехал в бывшую столицу Праги не в первый раз. Он вообще привык к тому, чтобы не проводить на одном месте больше нескольких дней.

Цви Грин, один из высших офицеров «Моссада», был невероятно осторожен. И только благодаря этому до сих пор оставался в живых. За ним охотились спецслужбы многих стран, в основном арабских. И делали они это не для того, чтобы задать какие-то вопросы.

Со дня, как Земля Обетованная превратилась в усыпанную радиоактивным пеплом пустыню, «Моссад» слился с остатками военной разведки и перешел на автономное существование. Уцелевшие посвятили себя мести тем, кто уничтожил родину избранного народа. И тем, кто противостоял евреям в прошлом и настоящем – духовным наследникам Адольфа Гитлера, антисемитам всех мастей.