Охота на свиней

«Как прекрасно он звучит! — думает она. — Сейчас мне все по плечу. Могу даже запеть — голос не сорвется».

— Итальянцы прямо-таки помешаны на всяких святынях, — объясняет она девушкам. — Они все тащат в Рим. Вот, например, наконечник копья Лонгина… Ах да, вы наверно не знаете, кто такой Лонгин, как я не сообразила, так вот: Лонгин был римским военачальником, который ударил Спасителя копьем в бок, и тогда из тела Спасителя хлынула кровь и вода. Впоследствии Лонгин обратился в христианство и стал святым…

«Конечно, я кокетничаю, — думает госпожа Бьёрк, — но вам-то что за дело!»

— Так или иначе, дорогие друзья, теперь наконечник этого копья находится в Риме, как впрочем и платок, которым отирали пот Спасителя, и орудия распятия. В Рим приволокли и столб, у которого бичевали Христа, не говоря уже о лестнице Понтия Пилата, по которой Христа заставили подняться на Голгофу.

Театральная пауза, а затем:

— Даже Вифлеемские ясли прилетели в Рим — вот какое чудо совершилось однажды ночью в давние времена.

Новая пауза, чтобы девушки могли посмеяться. Но они не смеются.

— А в общем все папы jolly good fellows, cheerio!

Госпожа Бьёрк болтает без умолку. Обход они заканчивают под самым куполом, куда вскарабкались по многим сотням ступеней, и госпожа Бьёрк переводит девушкам бегущую вдоль купола надпись: «Ты Петр и на сем камне я создам церковь мою».

— Ну как, есть у кого-нибудь вопросы? — осведомляется довольная собой госпожа Бьёрк.

Не потому, что после такой лекции вообще могут быть вопросы, а из чистейшей любезности.

— Do you have any questions? [53]

— Yeah! — в один голос восклицают американки, — where did he die? [54]

— О! — восклицает в ответ госпожа Бьёрк, стараясь быть истинно британским гидом, — you mean Peter, well, they think he died [55]… видите вон ту картину — кстати, это единственный образчик живописи в базилике — так вот за той стеной находится ипподром, построенный Калигулой. Считается, что Петра распяли именно там.

— Nooo! — раздраженно прерывают её девушки, — not Peter, Jeesus!Didn’t Jesus die somewhere around here? [56]

Госпожа Бьёрк лишается дара речи. Она не верит собственным ушам.

— Surely you must be joking, — начинает она, заикаясь, — of course you know where Jesus died! [57]

— Nooo! — гнусавыми голосами тянут девицы, — Where did he die? [58]

— В Иерусалиме, — едва слышно лепечет госпожа Бьёрк. — В Иерусалиме. Он умер в Иерусалиме.

И вдруг она видит, что девицы эти — не люди, а выродки с ослепительным оскалом и прямым пробором, злобные выродки, такие же как она сама, люди, которые не могут указать определенное место на земле и сказать: «Здесь, в этой земле я хочу покоиться, я хочу, чтобы меня похоронили здесь».

Они охотятся за ней. А она попалась на удочку. Ее ждет кара за то, что она восстала против заведенного порядка.

Она начинает пятиться от девиц, которые, вероятно, решают, что она рехнулась.

— В Иерусалиме! — кричит она. — В Иерусалиме!

И спотыкаясь, чуть не падая, она несется вниз по лестнице. Девицы бегут за ней. Группа японских туристов образовала пробку в узком проходе. Госпоже Бьёрк податься некуда. Две американки вот-вот ее настигнут.

— Hey, — зовут они, — where are you going? Wait for us! [59]

— Excuse me! — кричит госпожа Бьёрк, проталкиваясь сквозь скопление японцев. — Emergency E-m-e-r… [60]

— Hey, hey! — зовут американки.

Возле коронационного камня Карла Великого им удается ее настигнуть. Они обижены, они вздернули подбородки, они фыркают свысока:

— How can you ever learn if you never ask! [61]

И оскорбленно семенят прочь. Они поставили госпожу Бьёрк на место.

Чуть позже госпожа Бьёрк видит, как они фотографируют друг друга у трона святого Петра. Ясное дело, хотят запечатлеть на память собор.

Но поскольку они пользуются блицем, на карточке получатся только улыбающиеся американские девицы с их ослепительным оскалом.

А что вокруг?

А вокруг сплошной мрак.

14

Госпожа Бьёрк в ярости покидает Ватиканские владения. Усевшись за столиком кафе напротив Пантеона, она заказывает вина, чтобы успокоить расшалившиеся нервы.

Голуби целыми стаями взлетают вверх с выложенной камнем площади. Они закрывают и Пантеон, и небо; госпожа Бьёрк опрокидывает в себя стакан за стаканом. На шведском языке она громко и внятно клянет американок. В жизни больше не станет она тратить свои знания на таких идиоток.

Время сиесты. На площади играют в футбол мальчишки. Мяч случайно упал к ее ногам, подбежавшие мальчишки завязывают с ней разговор. Это дети бедняков, их английский язык неописуем, зато жажда поболтать с ней безгранична. Смягчившись, госпожа Бьёрк решает рассказать им про Швецию.

Что она может рассказать о своей стране, о которой никто не знает ничего, кроме, конечно, того, что это Швейцария?

Госпожа Бьёрк называет имена Бьёрна Борга, Матса Виландера, Ингрид Бергман, Греты Гарбо, Улофа Пальме [62].

— Грета Гарбо? — переспрашивают они.

Госпожа Бьёрк объясняет про снег.