Охота на тень

— Может, попробуешь позвонить в автомастерскую у заправочной станции? Мне кажется, у них всегда много клиентов. По крайней мере, когда нам нужно обслуживать радиомобили.

Бьёрн кивнул, не поднимая взгляда от тарелки. Взял вилку и стал накалывать на неё отдельные горошины.

— Да, ты права. Так и сделаю.

Когда они убирали посуду, раздался звонок в дверь, и Бьёрн пошёл открывать. Из прихожей донесся его голос:

— Чёрт побери! Кто тебя так?

А в ответ до дрожи знакомый тягучий голос:

— Всё этот чёртов кустарник на мамашиной даче.

Бритт-Мари отправилась в прихожую.

— Тот, что у сарая, ты знаешь, — продолжал голос. — Я собирался отлить, и…

Когда в прихожей показалась Бритт-Мари, Судден осёкся. Он стоял, прислонившись к дверному косяку. Три длинных царапины прочертили его щеку наискось. В руках он держал пакет из Консума, по очертаниям которого нетрудно было догадаться, что тот набит пивными банками.

Судден кивнул Бритт-Мари.

— Здорово.

— Привет, — отозвалась она, косясь на его пакет.

— Ну так вот, — обращаясь к Бьёрну, продолжил Судден, — я собирался тебя спросить, не желаешь ли ненадолго составить мне компанию?

Бьёрн бросил быстрый взгляд на жену. Потом повернулся к Суддену.

— Не сегодня. Извиняй.

Бритт-Мари вернулась на кухню, взяла тряпку и принялась тщательно протирать стол.

В прихожей Судден расхваливал лошадь по кличке Голден Чайлд, на которую ставили десять к одному. Через минуту дверь захлопнулась, и Бьёрн вернулся на кухню.

— Спасибо, — сказала Бритт-Мари. — Спасибо, что решил сегодня остаться дома.

Той ночью ей приснился Болотный Убийца — безликий образ, сгусток тьмы, который похитил Эрика из кроватки и исчез в ночи.

С рвущимся сердцем и болью в груди она помчалась следом — по тёмным улицам, через лес, а потом по самой кромке чёрной воды озера Тунашён.

Паника была такой всеобъемлющей, мука такой испепеляющей. Отчаяние таким взаправдашним.

«Эрик» — у неё осталась только одна мысль. «Я должна спасти Эрика».

Внезапно вдалеке она смогла разглядеть, как Болотный Убийца вбегает в чей-то дом. Прежде, чем за ним захлопнулась дверь, Бритт-Мари увидела маленькую пяточку Эрика, белевшую в темноте. Она закричала:

— Эрик!

Поднялся сильный ветер, и Бритт-Мари пришлось наклониться вперед, словно она пыталась пробиться сквозь смерч или плыть против течения. В конце концов она добралась до своей цели.

Бритт-Мари стояла и смотрела на тлеющие обугленные доски, которые торчали из голубого фундамента дома семьи Лундинов.

В следующую секунду она почувствовала, что Бьёрн держит её в объятиях, и услышала его голос прямо у себя над ухом:

— Это всего лишь кошмар, любимая. Спи. Я побуду рядом.

14

Субботним утром кошмар рассеялся, а Бьёрн проснулся в супружеской постели.

Это было превосходное утро. Словно в каком-нибудь английском постановочном кино: в окно лился солнечный свет, широкими мазками покрывая золотом их кровать, и в его лучах клубился и таял пар от чашки с кофе. Совсем рядом в своей кроватке спал малютка Эрик. Влажные завитки его светло-русых волос прилипли к вискам, ротик приоткрылся во сне.

Бритт-Мари сделала глоток кофе, который смолол, сварил и принес ей в постель Бьёрн.

Он рано встал и успел не только приготовить завтрак, но и сдвинуть с места старую тяжелую ванну — Бьёрн собирался прочистить слив. Бьёрн был силён, и у него всё замечательно получалось, когда он того хотел.

Бритт-Мари размышляла, стоит ли поделиться с мужем подробностями о ходе расследования, но решила этого не делать. Она была убеждена, что Бьёрн умеет держать язык за зубами, даже когда пьян, но не хотела вновь выслушивать его уговоры о переводе на другое место службы. Ещё Бритт-Мари не хотела, чтобы Бьёрн переживал за неё. А именно это он и делал: без всякой нужды за неё волновался, словно Бритт-Мари была не высокой сильной женщиной со средним полицейским образованием, а какой-нибудь хрупкой престарелой дамочкой.

Однако, к удивлению Бритт-Мари, Бьёрн сам завёл разговор на эту тему.

— Мама рассказала, что человек, которого в сороковые годы объявили Болотным Убийцей, был невиновен, — сказал Бьёрн, осторожно гладя её по животу кончиками пальцев.

Бритт-Мари прикрыла глаза, наслаждаясь осенним солнцем, которое ласково согревало её обнажённую кожу.

— Возможно, что и так, — отозвалась она.

— К чему бы ей выдумывать?

— То, что пишут в газетах, совсем не обязательно должно быть правдой.

— Мать сказала, что это Болотный Убийца вернулся, — продолжал Бьёрн, не обращая внимания на комментарий жены.

Бритт-Мари молчала. В тишине раздался щелчок зажигалки, а потом, когда Бьёрн затянулся, — еле слышное шипение тлеющей сигареты.

— А она не из паникёров, — сказал Бьёрн. — Не из пугливых.