Охота на Тигра

За ремнем у старшины был верный ТТ. Патрон в патроннике. Четыре хлопка распугали вороньё с деревьев. Автоматчик был сражен наповал, а его приятель в конвульсиях сползал с телеги.

– Ну, братцы! Ну, удружили! – шаря по карманам, причитал Михась. – Дезертиры! – отбросил он в кусты военный билет.

Стащив сапоги и забрав оружие, друзья, оттащив тела подальше от дороги, продолжили путь. Вскоре они прибыли в небольшую деревушку.

Крепко выспавшись, бойцы запекли картошку в печи и, доев консервы, направились к телеге. Старшина, поднявшись на полчаса раньше всех, разложив оружие, ждал, пыхтя папироской. Николай, выйдя на улицу, прищурился от белизны снега. Он хрустел под ногами словно галеты, которые Михась по простоте своей называл «англицким печеньем».

– Вот и зима пришла.

Старшина, улыбнувшись, протянул ему наган.

– Где ещё такой подарок сыщешь? – подал Михась патроны.

Положив десяток «маслин» в карман, Николай, заткнув револьвер за пояс, уселся за телегу.

– Тебе, Андрюха пулемет выдадут, по этому энто тебе не к чему. – Рассуждал Мирошниченко. – А ты Сашка получи ППШ. Вот только диск всего один.

– А как – же винтовка?

Михась лишь улыбался в ответ.

Седой, коренастый старик, ловко взобрался на крышу своей хаты и взявшись за палку вставленную поперек трубы выудил оттуда две здоровенных закопченных рыбины.

– Держите сынки, на яблоневых дровах сготовил.

Повезло им со старшиной. Одну рыбину съели сразу, очистив от копоти, а вторую, завернув в тряпку, спрятали в сене.

Через два часа они были в Гомеле. Концентрация войск была высокой, очевидно 1-й Белорусский фронт готовился к наступлению на этом участке. Проезжая мимо полуразрушенных домов они подъехали к бане, возле которой набралась приличная очередь почти в батальон. Молодой лейтенант, шустро подбежав к телеге, поздоровался со старшиной. Николай узнал Костю Белякова. На должность расстрелянного три года назад командира полка поставили взводного, а Белякова, имевшего «курсы политрука» поставили командовать взводом. Стройникова как беспартийного не могли назначить на эту должность даже с институтским образованием учителя русского языка.

– Здравия желаем, товарищ лейтенант!– хором крикнули бойцы.

Поздоровавшись с каждым за руку, Беляков отмахнувшись, сказал:

– Вот весь наш полк. Почти сто пятьдесят бойцов. Еще столько – же в лазаретах и госпиталях. Так как нам удалось сохранить знамя полка – его дополнят на подходах к Мозырю.

– Кто командир? – робко спросил Андрей.

– Майор Тучин, наш батальонный замполит исполняет обязанности командира полка. Могу вас поздравить ребята, нас приписали к танковому батальону и впереди у нас еще сотня километров по тылам, так – что старшина, сдавай упряжку в обоз, и помойтесь основательней, когда в следующий раз придется – неизвестно.

После помывки было построение, отделению бронебойщиков выдали ПТРС, эта пятизарядная «слонобойка» заметно порадовало Николая. Хотя со средины 1943 года противник начал использовать тяжелые танки эффективность ПТР заметно снизилась и основную роль в борьбе с танками выполняла артиллерия, бронебойщики без сомнения были необходимы. Андрей Штайнер получил пулемет Дегтярева и был вместе с помощником назначен в прикрытие отделения бронебойщиков. Его помощник – «сын полка» Алешка, пацан лет четырнадцати был безумно рад возвращению своего лучшего друга. Не смотря на его юный возраст, он не был необстрелляным новобранцем и не боялся пальбы ни своей, ни чужой. Когда связь с ротой (тогда еще капитана Тучина) прервалась, Алешка доставлял письменные донесения командования под минометным огнем. В специально пошитом кармане старенькой фуфайки Алешка носил старый солдатский револьвер, без возможности стрельбы самовзводом. Своего первого и единственного гитлеровца он уложил полгода назад. Во время боя у Штайнера закончились патроны в диске и, меняя боеприпас, он не заметил, как один фашист скользнул на дно окопа, видно отлежавшись после минометного обстрела, он подполз к нашим позициям и решил снять пулеметчика. Алешка даже испугаться не успел – выстрел и немец сполз на дно траншеи, раскинув руки в стороны.

Алешка был проверенным бойцом и служил наравне со всеми. Солдаты всегда старались чем-то угостить, порадовать парнишку, пусть даже в мелочах – кто даст яблоко, кто маленькую трофейную шоколадку. Никто даже не хотел вспоминать, как он прибился к отряду возле одной из разрушенных деревушек. Оборванный, голодный. Отец его погиб при штурме «Линии Маннергейма» а мать и сестренку фашисты увезли в Германию на работы. Сам он чудом избежал подобной участи.

Дорогу до Мозыря сводная часть преодолела за сутки. Тридцать танков, с десяток ЗИСов, которые везли бойцов, припасы да две 37 миллиметровые зенитки. Не обошлось и без бомбежки. Шустрые «Штуки» спикировав, сожгли один БТ и размолотили пулеметами грузовик.

Стройников, закинув лопату в кузов, присел на поваленное дерево к товарищам и от нечего делать стал считать танки.

– Девять тридцатьчетверок, сорок второго года, десять Т-26, девять «БТшек»