Охота на "тринадцатого" (СИ)

С начала времен человечеству известна лишь одна форма правления - автократия, власть одного. Решает один, исполняют все и желательно бегом - ситуация, не очень приятная для самолюбия этих самых всех. Поэтому автократия с того же начала времен всячески маскирует себя выборами, разделением властей, самоуправлением и прочим, оставаясь все той же изначальной автократией. Но для обидчивого большинства автократия, ряженая в одежды демократии, почему-то предпочтительней.

Демократия - сладкий самообман.

Но самообман в космосе означает смерть. Поэтому такой выдающийся деятель эпохи разделения государств, как адмирал Штерн, свою автократию в чужие одежды не рядил. Адмирал Штерн свою автократию подавал в чистом, не испорченном приправами виде. И в общем-то поступал правильно, то есть честно.

У адмирала Штерна не было выбора.

Зато в среде бунтовщиков сложилась уникальная, прежде не встречавшаяся в истории система управления. Ничего общего не имеющая с новой верой, она удивительным образом быстро стала ее неотъемлемой, чуть ли не самой важной, частью. "Товарищ император", препирающийся на ходу со своим экипажем, комендантом "Локи" и вообще всяким, имеющим собственное мнение, стал у "Внуков Даждь-бога" привычным зрелищем, как и комендант, препирающийся на ходу с помощниками, руководителями служб, десантниками и всяким, способным высказать коменданту наболевшее...

С точки зрения разведок это была анархия.

После очередного поражения воспринимаемая как небывалая военная хитрость.

С течением времени естественным образом трансформировавшаяся в символ непознаваемой исконной силы русских.

- Пусть только попробует штурмовать в лоб! - истерично всхлипывал стрелок. - Сволочь! Пусть только попробует! Я его лично застрелю! Гад!

Офицер морщился. На стрелка накатил запоздалый ужас, и нервы не выдержали. Вроде все понятно и извиняемо, но слушать в свой адрес ругательства - не очень приятное времяпровождение. Особенно перед Клондайком.

А Клондайк впечатлял. Он висел в космосе огромным подсвеченным облаком, и километровые матки смотрелись рядом с ним жалкими ничтожествами. Промышленный конгломерат европейской империи, яркий образец ее космической мощи. И, малой своей частью, концлагерь для российских военнопленных.

- Товарищ император! - прорвался недоуменный возглас с "Локи". - Что это за дрянь? Оно локации не поддается!

- Лючия, введи ребят в курс дела! - буркнул офицер и продолжил вглядываться в переплетение полей.

Краем сознания он следил за звонкими разъяснениями разведчицы. Действительно, дрянь. За столетие непрерывной работы конгломерат выбросил в окружающее пространство столько всего, что сформировал вокруг астероидного кластера псевдоатмосферу. Псевдо - потому что удерживалась она принудительно, за счет так называемого эффекта гравитационного пузыря. Имени вездесущего Фридмана, естественно. Газопылеметеоритная субстанция очень плохо поддавалась локации и в силу своих естественных свойств, и в результате работы уникального оборонительного комплекса, размещенного в атмосфере.

А еще в облаке прятались стартовые платформы ракет, мины и много чего секретного, любовно пополняемого каждый год предусмотрительными обитателями Клондайка.

Хочешь бесславно погибнуть - добро пожаловать в облако, хоть в матке, хоть в чем. А если не сквозь облако - то тоже добро пожаловать. Единственный проход, так называемый "глаз бури", а на самом деле топологический изыск европейских генераторов защитных полей, охранялся выше всяческих похвал. Выше всяческих. И из облака, и с кластера непосредственно. Защищался он до недавнего времени и из космоса, "Нибелунгом" - но на корабле орбитальной обороны теперь хозяйничала госпожа Смерть в лице майора Быкова со товарищи.

- Чо-то мы не поняли, как это штурмовать! - признались с рейдера. - Если через проход, то проще самоподорваться! А если не через проход, то... тоже проще подорваться! Пижон, подтверди!

- Il faut filer pour barbe noir! - нервно высказался европеец.

А офицер вдруг подумал, что никто в мире не видит то, что видит он. Даже операторы радарных групп располагали лишь малой частью информации, каждый своим кусочком. А он видел целостную картину. Клондайк, каков он есть. Прекрасный, сияющий всеми цветами радуги Клондайк. Волшебный цветок, завернутый в изящные плетения полей.

- Сергей, сделай-ка облет объекта! - приказал он.

- Только попробуй штурмовать в лоб! - выкрикнул стрелок и затих.

- Готов! - завистливо сказал пилот и взялся за управление. - Хорошая у Олежки нервная система! Наорался, напсиховался, отрубился - и через час жив-здоров, как ни в чем не бывало! А я бы загнулся от таких перегрузок!

- Это что? - перебил офицер.

- Где? - не понял пилот. - Если в облаке, то я не очень-то... но вроде ничего не вижу.

- И я не вижу! - удовлетворенно сказал офицер. - Дыра в защите!

- Да? А вон там синенькое мигает - не ракеты, что ли?

- Не синенькое, а сиреневое! - поправил офицер. - Ну, ракеты. И что? Десантника на ранце они не увидят, иначе давно разрядились бы на любой метеорит, так?