– Приступайте к своим обязанностям и не болтайте лишнего. Скоро гости станут подтягиваться к столовой на завтрак, а у вас еще и конь не валялся! – строго распорядился Егор Иванович.
– Стас, всех, кто тут крутился, и главное, кто обнаружил труп, возьми на карандаш. Потом опросим.
– Сей момент!
– А вас прошу, на несколько минут, два шага назад. Положение тела не меняли? – уточнил Гуров, делая снимки трупа с разных ракурсов.
– Нет, я только пульс прощупала и убедилась, что началось уже трупное окоченение. Потом, раз нельзя Галине помочь, занималась девушками, что обнаружили тело, срочно требовалось купировать истерику.
– Понимаю. – Лев продолжал снимать и в то же время внимательно осматривать тело.
Девушка лежала на левом боку, вытянув вперед правую руку, лицо опущено вниз, и на первый взгляд действительно казалось, что она потеряла сознание, а падая, пыталась ухватиться за перила. Но если приглядеться, можно было рассмотреть небольшую застывшую лужицу крови, расплывшуюся вокруг головы.
– И ранки я осмотрела, – добавила Петрова.
– Что можете сказать предварительно? – Гуров склонился над телом.
– Ранки странные, по виду глубокие, до самой артерии, точнее пока ничего сказать не могу. Других видимых повреждений я на теле не обнаружила. То есть по бледности кожных покровов смею предположить, что она умерла от острой кровопотери, но это еще не точно. Нужно делать вскрытие.
– Насколько я помню, смертельная кровопотеря – это процентов тридцать?
– Девушка хрупкая, думаю, для нее потеря литра крови или даже меньше уже могла быть критичной. Но вы правы, здесь крови действительно мало набежало.