Охота на вампиров

— От меня нет. Я их люблю и они меня тоже. Чувствуют родственную душу.

— То-то ты норовишь вставлять сцены с лошадьми куда попало.

— Критик… Ты мне спинку потрешь?

— Увы, некогда, меня Алексей ждет. Пойдем рекогносцировку уточнять.

— А я?

— У тебя свои заботы, тебе надо ванны принимать…

Слово «ванны» Ал произнес в нос, как Миронов в «Бриллиантовой руке». Ольга рассмеялась, бросила в мужа комок пены и попала. Вот чертовка, никогда не промахивается!

Ал давно заметил, чем напряженнее обстановка, тем легкомысленнее разговоры в коротких перерывах сражения. Стоишь в окопе, ловишь в оптический прицел противника, а сам обсуждаешь с товарищем сериал, который вечером смотрели в блиндаже по переносному телевизору. «Слышь, Егор, а эта Изабелла че нос воротит от Хуана? Парень-то ничего… Бац! Я еще одного снял». «Шлюха она, твоя Изабелла!» Ба-бах!!! «Вот сволочи, Из гранатометов палят! Потому что она глаз на Педро положила. У него папа банкир. Пригнись, Витя!» Бум-м!.. И так далее: ни слова про родину…

Вот и они — меньше всего хотели о вампирах, но они сами лезли в их разговоры…

Хороший денек в Сибири, наверное, можно считать компенсацией за долгие зимние вечера, когда постепенно под заунывное нытье метелей уничтожаются летние запасы. Нынче солнце разгулялось. Ни ветерка, ни облачка, и оно, словно сто теннисистов разом, запустило легкие шарики для пинг-понга, а те давай искриться, скакать по сугробам, белому насту, отражаясь солнечными зайчиками в стеклах и слепя. Даже деревья не казались сучковатыми и черными, а благородно укутанными в мшистый бархат.

— Класс! — довольно протянул Алексей, ожидавший на улице. — Я хоть и коренной сибиряк, а всегда радуюсь такой погодке.

— И не надо. Пойдем, как по Дерибасовской.

Он улыбнулся:

— Ну, Ал, вечно ты что-нибудь придумываешь.

Они обошли фасад гостиницы и стали подниматься в гору. Пару раз пришлось уступать дорогу грузовикам. Один вез пиломатериал, другой — дымящийся на морозе бетон. Работа на стройке кипела вовсю. Крыло гостиницы закрывало вид, но Ал все отлично слышал и различал в производственном шуме мат строителей, скрежет металла, шипенье сварки, мягкие шлепки раствора, визг электропилы и, кажется, голос Бориса Щербакова. Ему не трудно было догадаться, зачем артист с утречка заглянул на строительную площадку.

За зданием тянулся чугунный забор, за которым, как адмиралы в белых кителях, высились ели. И только потом дорога сворачивала к стройке, к закрытым воротам во двор, куда Ал вчера поставил свой джип.

Поле за гостиницей поднималось по крутому склону к тайге. Новый дом возводился перед забором и к гостинице не примыкал. Был он длинным, как барак, без всяких украшательств, мол, чисто для служебных функций. Но, как говорила Зоя, и как значилось в бумагах Алексея, здесь должны были располагаться сауна, бассейн, бар, бильярдная, боулинг и интимный ресторанчик — всего до фига, но по наружному виду скромно и незатейливо. Может, это и правильно экономить на внешнем оформлении, а основные деньги вбухать внутрь. Учитывая уклон, здание начиналось с двух этажей и заканчивалось одним.

У одноэтажного торца Ал заметил Бориса Васильевича в короткой дубленке и джинсах, заправленных в короткие сапожки. Возле него в синем пуховике, как верный страж, стоял Иван Николаевич. Оба они залезли на поваленный ствол и внимательно смотрели, как рабочий электропилой распиливал на аккуратные круги толстое бревно. Ал был прав, Щербаков явно отыскал какое-то старое липовое дерево. Липа — самый отличный материал для резьбы.

— А вон и наш знакомец.

— Кто? — спросил Алексей.

— Борис Щербаков, народный артист.

— Которого я вчера с вами видел?

— Да. Мы с ним давние приятели. Пойдем к нему.

— А как же дом, Ал? Мы его будем осматривать?

— Естественно. Но ты мне по дороге объясни, где тут что прежде стояло.

Обходя рычащие бульдозеры и самосвалы, чавкающие бетономешалки, опалубки с раствором, прикрывая глаза от сварки и здороваясь с людьми, они не торопясь поднимались вверх. Алексей перекрикивал грохот и на пальцах показывал Алу, где стоял флигель, служебные постройки того времени, колодец. Местность по картам он изучил досконально.

— А вот там, в торце здания, где приблизительно стоит ваш друг, располагалась часовня! — показал Алексей. — Загадочное сооружение! Его ни на одном плане конкретно нет, но упоминается постоянно, — он ткнул в сложенную пополам карту. — Видишь пунктир? Вроде намек на эту самую часовенку…

Иван Николаевич заметил коллег. Он наклонился к Боре и что-то сказал, указывая в их сторону. Щербаков поднял голову и радостно замахал рукой.

Стараясь не соскользнуть с узкой тропинки в глубокий снег. Ал с Алексеем наконец добрались до них.

— Ты чего без головы, артист? Простудиться не страшно?

Был он заметно весел.

— У меня же капюшон. Да и погода, смотри, только загорать. Привет!