Охота на ведьму

Торой заржал. Люция, сопя от злости, поковыляла прочь, охваченная одновременно и ужасом, и уважением. Ужасом потому, что оказалась ввязанной в совершенно непонятную, катастрофичную историю, а уважением потому, что только сейчас поняла, насколько сильна неизвестная ведьма, сотворившая невероятное колдовство. Сердце юной интриганки уходило в пятки при одной мысли о том, что сделают с ней преследователи в случае поимки. Девушка брела, охваченная беспокойными мыслями, спотыкалась о камни мостовой и волокла за собой надоевший узелок с вещами.

Больше путникам спящие горожане не попадались, зато несколько раз они натыкались на дрыхнущих мёртвым сном дворняг. При этом вид у собак был настолько безжизненный, что ведьма решила, будто они не выдержали колдовства и действительно околели.

Да, город не был умиротворённо спокоен.

Спустя пару кварталов острое обоняние лесной ведьмы уловило сладковатый, запах дыма. Девушка настороженно огляделась. Над крышами домов, где-то на соседней улице, разлилось зыбкое марево… Торой остановился и проследил за взглядом спутницы. Зарево пожара становилось всё ярче.

— Кто-то уснул совсем уж неожиданно, может, переходя из комнаты в комнату со свечой или масляной лампой в руке… — предположил маг, после чего заключил, — до утра эта часть столицы выгорит без остатка.

И, подбросив на руках спящего ребенка, мужчина равнодушно, двинулся дальше.

— Но, там же люди… — в ужасе пробормотала девушка, стараясь не вдыхать тошнотворно-сладкий запах дыма.

— Тут везде люди, — спокойно констатировал Торой. — Это всё-таки столица королевства, а не дремучая деревня в районе Пограничья.

Ведьма, поражённая чёрствостью спутника, остановилась.

— Но эти люди сгорят! — воскликнула девушка.

Как все гонимые ведьмы и чернокнижники, Люция жила в постоянном страхе быть сожжённой, поэтому ничего жутче этой участи представить не могла.

— Сгорят… — срываясь на шёпот повторила колдунья.

Волшебник пожал плечами:

— Их участь незавидна. Но, что мы можем сделать? Разве только убраться подальше. Поэтому, прибавь-ка шагу. — И он действительно пошёл быстрее.

Прихрамывая, ведьма побрела следом, с ужасом прикидывая, скольких мирарцев постигнет участь её бабки. По всем подсчётам выходило, что в огне суждено погибнуть многим сотням ни в чём не повинных людей. А очень скоро девушка заметила, что и кое-где на окраинах небо тоже озарялось пламенем пожаров. О, Силы Древнего Леса!

Волшебник почувствовал смятение спутницы и бросил через плечо:

— Если тебя это успокоит, могу заверить, эти люди умрут без мучений. Их сон настолько крепок, что они безболезненно задохнутся в дыму.

Люция с ужасом сглотнула. Слова Тороя её вовсе не успокоили. Скорее даже наоборот. Теперь она просто не могла не обращать внимания на запах дыма. Мало того, ведьма была уверена — этот запах станет преследовать её до конца дней и никаким травами, духами и ароматами заглушить его не удастся. Но человеческая натура крепка и жестокосердна, а потому уже через несколько минут колдунья перестала отвлекаться как на запах, так и на зарево пожарищ — боль, которой сопутствовала усталость, затмила всё. И ещё очень хотелось спать. Видимо, волшба неизвестной ведьмы всё же оказывала, пусть и незначительное, действие.

Путники шли долго, во всяком случае, так казалось Люции. Булыжники мостовой медленно плыли под ногами, поблескивая в ровном свете фонарей, — вот неровный камень со сколом на краешке, а вот аккуратный круглый, как будто не взаправдашний, а этот очертаниями похож на голову жеребёнка… Но вот неровные природные камни сменились фигурными брусочками декоративных кирпичей, стало быть, путники вышли на Площадь Трёх Фонтанов. Именно здесь, на Площади, ощущение реальности происходящего окончательно покинуло девушку — дальнейший путь она не запомнила.

Торой, обливаясь потом, нёс спящего Эйлана — руки дрожали от напряжения. С каждым шагом мальчик становился всё тяжелее, и держать его было всё неудобнее. То ли от усталости, то ли от разлитого в знойном воздухе колдовства, волшебника морило — хотелось спать, а по телу разливалась давешняя слабость. Видимо, возвращалась уже позабытая «грибная» лихорадка. Изредка маг бросал короткие взгляды через плечо. Лицо ведьмы тоже не цвело здоровьем — бледное, с прилипшими к потному лбу волосами. И всё-таки девчонка покорно плелась и даже ни разу не попросила сделать остановку. Собственно, Торой был бы не против, выступи она с подобной инициативой, но упрямая колдунья молчала, уронив взгляд, а самому предложить отдышаться не позволяло самолюбие.

Что бы забыть об усталости, Торой размышлял на отвлечённые темы. Конечно, он, хотя и опозданием, распознал манёвр Люции. Даже странно, как не догадался с самого начала? Вместо того чтобы бежать из города, хитрая девчонка вернулась обратно в Мирар, слегка изменив для подстраховки внешность. Ход смелый и неожиданный в своей простоте. Если бы не случайность, низложенный маг в жизни не нашёл бы отчаянную колдунку.