Охота на ведьму

Между тем ящер подошёл к комоду и не спеша зажёг погасшую лампу. Комната озарилась неверным светом. Ведьма с ужасом увидела, что короста на теле монстра была не чем иным как слоями неровной, топорщащейся во все стороны мелкой чешуи. Чудовище усмехнулось безгубым ртом и внимательно оглядело коморку — жуткий гребень, опускающийся до самой поясницы, продолжал тревожно трепетать. Жёлтые глаза рептилии придирчиво изучали каждый предмет, находящийся в комнатушке. Ведьма с отвращением увидела, что продолговатый горизонтальный зрачок пульсирует точно в такт омерзительному «плавнику». Тем временем монстр опустился на одно колено и заглянул под кровать. Видимо он всё же ожидал увидеть там распростёртую домработницу. Но под кроватью было пусто.

— Шьто сдесь? — прошепелявило от двери.

Колдунка испуганно вскинула глаза — на пороге комнаты стоял ещё один ночной гость, тоже ящер, только повыше ростом, да пошире в плечах.

— Фь томе толшен пыть мальщик. — С таким же присвистом ответил стоящий у кровати напарник. — Репёнка нет. Пот крафатью пыль расмасана. Там кто-то лешал.

— Фь томе кто-то есть? Мы фсё опсмотрели, — кривя уродливую морду, заспорил вошедший, и тут же воскликнул. — Тень!!!

Подрагивающий кривой палец ящера с чёрным изогнутым когтем указал на размазанную по полу полукруглую тень. Прямо под окном в свете масляной лампы дрожал предательский силуэт женщины и ребёнка.

— Фетьма! — прошипел первый, замахнувшись ножом на безликую пустоту. В тот же момент у окна, словно из ниоткуда, возникла рассекреченная колдунья. Хищно ухмыльнувшись, девушка метнула к ногам стоящего у кровати ящера простыню, под которой был спрятан меч Тороя. Уверенный пасс рукой и человекоподобная тварь взвыла, пропадая в жадно раскрывшихся порах Ведьминого Гриба.

Пискнул и метнулся за спину Люции Илан. Мальчик изо всех сил вцепился в юбку ведьмы, словно хрупкая невысокая девушка могла спасти его от надвигающегося чудовища.

— Прочь! — взвизгнула колдунья.

Она обеими руками подняла перед собой тяжёлый меч и теперь размахивала им, словно дубиной.

— Тура, полоши мещь. Отдай мальщика, отпущу… — осклабился с порога ящер.

Нашёл остолопку. Кем-кем, а наивной сельской идиоткой Люция уж точно не была — прекрасно понимала, что ящер не позволит уйти живыми из этого дома ни ей, ни Илану. Очередной нелепый взмах мечом сбил на пол масляную лампу. Светильник упал рядом с чавкающим и дрожащим Грибом. Жадные всасывающие звуки свидетельствовали о том, что Гриб с аппетитом закусывал жизненными соками жертвы. Между тем, горячее масло из лампы разлилось по пёстрому коврику.

Выкрикнув несколько гортанных ни на что не похожих фраз, Люция отступила от масляной лужи на полшага. Послушный древнему ведьминскому Призыву огонь вспыхнул с неожиданной силой — между колдункой и её врагом взвилась стена пламени. Зашипел, тошнотворно подрагивая в огне колдовской Гриб, почти поглотивший свою жертву, издал противный змеиный присвист ящер, вознамерившийся шагнуть прямо через завесу полымя.

— Не подходи, убью! — крикнула колдунья и снова неумело рассекла воздух слишком тяжёлым для неё мечом.

— Ты ощень слапая фетьма, — прошепелявило, ехидно улыбаясь, существо, — ты не мошешь польше колтофать, не снаешь саклинаний. Тура…

Последнее слово ящер выговорил с особым вкусом.

Люция и впрямь чувствовала себя дурой, от страха и волнения все, даже самые простые заклинания вылетели из головы, да и Силы были на исходе. Хотя… И тут в мозгу девушки вспыхнула ужасающая догадка — ящер вовсе не предлагал ей сдаться, он попросту заговаривал глупой простушке зубы, а сам ждал подкрепления.

Всё последующее произошло в считанные секунды. От осознания неминуемой смерти память к незадачливой ведьме всё-таки вернулась, но предложила единственное и, надо сказать, не самое лучшее заклинание, состоящее только из одного слова:

— ПУСТИ!!!

Изо всей силы (как будто в таком деле как колдовство громкость что-то решает) проорала Люция, повернувшись к окну. С тонким свистом рассёк воздух тяжёлый меч, разъярённо зашипел за спиной девушки ящер, а затем стена (вместе с закрытым окном) брызнула в стороны, расколовшись на куски. Осколки стекла, камня и шматки подоконника разлетелись вокруг, круша всё живое и неживое. Один из обломков угодил ведьме в плечо, оставив на память здоровенный кровоподтёк, другой едва не убил Илана. И только свирепый ящер вовремя шарахнулся к уцелевшей стене и не получил камень в голову.

А в следующий момент ведьма и ребёнок, спотыкаясь на обломках стены, прорвались на улицу. Что-то со свистом пронеслось над ухом у девушки и вонзилось в ствол огромной липы. Маленький метательный нож, скорее похожий на шип, вошёл в древесину и, застыв, остался там навсегда.