Охота на ведьму

Соответственно, через некоторое время ведьма, затеявшая всю эту сложную игру, отправит на поиски исчезнувших кхалаев кого-нибудь из своих подручных. И подручные эти начнут охоту на пропавшего ребёнка, а заодно и тех, кто способствовал его исчезновению. А раз уж неизвестная ведьма настолько сильна, то она, безусловно, уловит след колдовства Люции. И даже если девушка сбежит от мага, бросив его вместе с Иланом, её всё равно отыщут. Ведь в конечном итоге именно она смешала все планы неизвестной колдуньи, воспрепятствовав кхалаям в похищении мальчика. Так что единственно верный вывод напрашивался сам собой — в живых Люцию в любом случае не оставят, хотя бы потому, что своим слабеньким колдовством девушка стала на пути очень могущественной ведьмы.

Короче говоря, идти с Тороем было для юной колдуньи единственным шансом спастись и запутать следы. Кроме того, оказавшись в спутницах сильного мага, ведьма будет в относительной безопасности, защищённая его Даром. Рассудив так, Люция пришла к выводу, что всё складывается как нельзя более удачно (учитывая запутанность и сложность ситуации), а потому с лёгким сердцем согласилась:

— Хорошо, я пойду с тобой. — Наконец, сказала она. — Всё-таки, ты слишком могучий маг, и я не могу тягаться в Силе. Был бы послабее, я бы, конечно, попыталась улизнуть…

Торой усмехнулся этой бесхитростности. «Эх, знала бы ты, — с усмешкой подумал он, — как я заврался…»

— Раз уж такое дело, — вздохнула ведьма, переводя разговор на другую тему, — скажи, почему тебя не убили кхалаи? Они вроде не из тех, у кого в привычке вести переговоры.

Мужчина неопределённо взмахнул рукой:

— Люция, я — маг, а кхалаи очень боятся волшебников. Волшебство — это то, с чем они тягаться не могут. Я шёл к ним безоружный, а это значит только одно — я был хорошо защищён магией, они всё поняли и даже не стали тратить на меня метательные ножи. Вот и весь секрет…

Ведьма хитро прищурилась:

— А что же ты не испепелил этого ящера на месте? Зачем руки пачкал?

Торой поморщился — прокол налицо — но всё-таки выкрутился из щекотливой ситуации…

— Скажем, после твоего Гриба я вынужден экономить Силы, — признался маг.

Девушка польщённо улыбнулась и устроилась поудобнее, чтобы не тревожить раненую ногу. Однако блаженствовать не пришлось — долгая передышка вовсе не входила в планы волшебника.

— Ладно, хватит разговоров, нужно идти, пока силы есть. — Торой решительно поднялся на ноги, мельком взглянул на скорчившегося возле девушки ребёнка и сказал: — Как-нибудь дотащимся до «Перевёрнутой подковы», может, что-нибудь выясним относительно зеркала, переночуем, а завтра решим, что к чему. Думаю, раньше утра погоню за нами всё равно не отправят, так что нужно отдохнуть, зализать раны и двигаться прочь из города. Давай сюда мальчишку.

Илан всё это время сидел, прижавшись к Люции, и пустыми глазами смотрел на чёрную воду Канала — он не плакал и не просился домой, просто глядел в одну точку и молчал, крепко вцепившись в платье ведьмы.

Маг легко разжал судорожно сведённые детские пальцы и подхватил паренька на руки. Люция, чувствуя себя дряхлой, больной старухой, кое-как поднялась, взяла в руки узелок (спасибо, Торою — не бросил пожитки ведьмы возле горящего дома) и двинулась на набережную. Метательный шип по-прежнему оставался в бедре, но колдунка не осмелилась говорить об этом волшебнику — ну как бросит её одну на произвол судьбы, чтобы не возиться? А потому она брела, стиснув зубы, и молчала, хотя при каждом шаге перед глазами распускались алые цветы боли.

С набережной искатели приключений нырнули в первый попавшийся переулок и окольными улочками углубились в город. Объятый неведомым сном Мирар являл собой зрелище не то чтобы странное, но несколько обескураживающее. Со стороны казалось, будто столица просто дремлет, как и в любую из ночей, однако пару раз путникам попались люди, спящие в самых неподходящих местах.

Первой была женщина неопределённого возраста, одетая в изящное серое платье — она свернулась калачиком на ступеньках возле входной двери приземистого домика. Рядом лежала опрокинутая корзина, из которой наполовину выпал отрез ткани и шкатулка с рукоделием — клубки ниток да несколько мотков тесьмы раскатились в разные стороны. Должно быть, уснувшая неожиданно горожанка была швеёй или модисткой, возвращавшейся после позднего визита от кого-то из клиентов. Колдовской сон овладел женщиной настолько внезапно, что она даже не успела войти в дом.

Спустя несколько кварталов Люция затуманенным от боли взором выхватила из темноты силуэт ещё одной жертвы магии — молодой парень с букетиком увядших маргариток в руке сидел на скамейке в сквере — голова безжизненно свесилась на грудь, из полуоткрытого рта тянулась тонкая струйка слюны. Он видимо пришёл на свидание к какой-то из легкомысленных мирарских барышень, да так и уснул на лавочке, не дождавшись подругу сердца. Когда путники проходили мимо, парень громко всхрапнул. Не ожидавшая этого ведьма испуганно шарахнулась в сторону.

Торой покосился на молодца и усмехнулся.