Охота на Велеса

— Теперь инструкция на текущий момент, — произнес дядя Боря с экрана. — Все, что ты нашла в коробке, должно обеспечить тебе жизнь. Чтобы получить следующий пакет разъяснений, где находятся документы, ты должна прибыть до тридцатого августа во Владивосток. Помни: "Велес" — твоя страховка на полноценную спокойную жизнь. Не верь никому. Вытащи батарею из своего телефона, выкинь — он больше не понадобится. Тебя отследят по нему. Пока что на этом все. Помни: мы с мамой любим тебя.

Видео закончилось, а у меня в голове пустота. Алина сидела неподвижно, с широко распахнутыми глазами, по щеке текла крупная одинокая слеза. Я смотрел на девушку и молчал. Свет от экрана обнимал ее тело, лицо, делая нереальной, таинственной, неживой. Такими бывают манекены, которые наблюдают за прохожими из-за стекла витрин магазинов. Сделанные по образу и подобию человеческому, они пустыми нарисованными глазами смотрят на мир, а может, вглубь себя, кто знает…

Фантасмагория какая-то.

Я почувствовал, что снова дышу. Оказывается, я этого не делал.

— Тебе опасно со мной идти, — прошелестела подруга, но продолжала не моргая смотреть на пустой экран нетбука.

— Да-да, — прошептал я, расцепив наши руки, — нужно и мой телефон выключить, вытащить батарею. Могут отследить.

— Ты что, не слышал моих слов? — продолжая сидеть неподвижно, прошептала девушка.

Ну-у-у, понеслось, поехало. Теперь уж точно не считал себя частью чего-то необычного, таинственного: Линка на грани скандала. Все как всегда. Сейчас машина ходуном ходить начнет. Раскочегарится, дай только срок — не остановить потом, пока не выскажется.

— Слышал, — кивнул я, расстегивая молнию внутреннего кармана ветровки и доставая телефон.

Не отвечать подруге — все равно что не попытаться защититься от сильного ветра. Любое слово — преграда для камней, что этот ветер принесет с собой. Такой характер, что поделать? Только мириться и попытаться снизить накал страстей.

— Ты понимаешь, что должен быть с отцом? Я сама разберусь. Не смей ехать со мной. Не смей брать на себя вину за выстрел. Я тебе запрещаю.

Линка дернулась, точно от удара, и резко повернула голову. В глазах стояли слезы, во взоре — гнев и безысходность.

О. Спираль негодования начинала закручиваться. Алина-смерч идет в атаку. Спасайся кто может.

— Дай свой телефон, — попросил я, а подруга прищурилась и поджала губы. — Хорошо, сам возьму.

Когда же ее прорвет, а? Лучше пусть спустит все сейчас и в лесу, чем агония продлится и настигнет на трассе до Владивостока. Давай уже, Алина, время не ждет.

Полез к девушке, пощупал ее куртку, прошелся ладонями по карманам. Телефона не обнаружил.

— В рюкзаке? Я загляну? — под пылающим взором я потянулся за ношей и обнаружил там телефон.

Быстро разобрал красивое устройство, вытащил батарею и сунул в бардачок вместе со своим — до первой урны. Хотя тут лес, бросать можно куда угодно.

— Ты не понимаешь, — едва сдерживаясь, прошипела Алина.

Есть много мужских баек о рыжеволосых девушках, и с уверенностью могу сказать: они не на пустом месте родились. Передо мной сейчас была не красивая, жизнерадостная милашка с веснушками на курносом носике, а ведьма с пламенными волосами.

— Понимаю, потому и еду с тобой до Владивостока. Я своих не бросаю.

— Ты идиот. Подстрелят же. Не смей. Запрещено. Я одна.

— Это бабушка надвое сказала, — улыбнулся я. — Одна она… Ха. Чего удумала.

— Папа просто так… И мама… И…

— И-и-и… У тебя на лице красные пятна выступили.

Знал, что такое мне с рук не сойдет, но уж очень хотелось, чтобы гнойник переживаний прорвался, и тогда с Линкой будет проще разговаривать.

Не девушка, а паровой клапан: стравил лишний пар, и снова работает как часы.

— Да как ты… У меня… — подруга задохнулась от возмущения, на щеки пролились две дорожки слез. — Ты… Да как ты смеешь.

Ожидаемо Алина вцепилась в ворот моей ветровки, подтянула к себе, встряхнула меня хорошенько, аж шее стало больно. Вот сейчас самое главное — дать ей возможность высказаться, но не доводить до рукоприкладства с ее стороны, иначе перелом обеспечен, спортсменка же.

— Но веснушки их скрывают. Нормально. Мне нравится.

— Да…

Я неожиданно обхватил девушку, прижал к себе и впился губами в ее рот. Алина брыкалась, но я не отпускал. Следствием этого стал подружкин укус.

— Ой, больно, — простонал я, но снова поцеловал Алинку.

На удивление она бурно ответила на мою ласку, но сдаваться точно не собиралась.

ГЛАВА 6. АЛИНА

Джип спрятался в просвете между вековыми елями, укрывшими его огромными мохнатыми лапами. Сквозь приоткрытое окно пахло цветами, травой и хвоей. Благоухание будоражило, дарило ощущение покоя и защиты, но вместе с тем я чувствовала внутри себя гнев и злость. Если вдуматься, переживания можно назвать не иначе как раздвоением личности. Я словно смотрела на саму себя со стороны, полагалась на окружающую меня природу и при этом жила эмоциями.

Короче: крыша поехала.

Такое со мной впервые. Обычно если уж скандалила — делала это на все сто процентов, полностью отдаваясь эмоциям.