Охота на Велеса

— Пес его знает, — отмахнулся Оська. — Похоже на убийство. Сама посуди: ты рассказывала мне о Запрудном, сейчас о господине Иннокентии. Последний с кем-то разговаривал о "Велесе" и о документах или самом эксперименте — тебе. Ты весь разговор вспомнила? Есть еще чего-нибудь?

Я призадумалась, копаясь в памяти. Спустя некоторое время помотала головой.

— Ладно, не помнишь, так не помнишь, — вздохнул парень. — Но вот что странно, и тот и другой ученый говорили об интересе к проекту Борзого и оба умерли.

— Заметает следы? Борзый?

— Может, конкуренция? — прищурился Оська. — Некоего Борзого с еще кем-то.

— Ты хочешь сказать, что…

— Я хочу сказать, что двое ученых убиты. Откуда тогда взялся киллер? Ты мертвая Борзому без надобности, я так понимаю, иначе всей этой возни не было бы. Тогда кому нужна твоя смерть? Не сходится… Неизвестного нам Смирнова и Запрудного мог грохнуть и не Борзый, а мог и он. Твою… Валить нужно, Алин, и как можно дальше. Куда?

Я откинулась на спинку стула и брякнула:

— Хороший вопрос.

— Получается вообще ерунда, — нарушив воцарившуюся паузу, начал парень. — Если предположить… Повторюсь: предположить, что Борзый — одна сторона, Запрудный и Смирнов — другая, и еще кто-то пока неизвестный нам, пославший киллера — третья. Беготня по городам и весям и настойчивое втюхивание винтовки нам твоим папой складывается в весьма логичную картину. Дядя Боря боится не мифического Борзого, а того, кто прислал наемника.

— Но Виктор Евгеньевич… — вспомнила я. — На чьей он стороне?

— Коржиков… Ха. Знать бы, упокой его душу.

— Выходит, есть четвертая сторона, — предположила я, — и он спас нас тогда.

— Ой ли. Ты нас спасла.

— Бр-р-р-р-р. Запуталась. Давай собираться и звонить перевозчику. Пора нам…

Остап кивнул и отправился в душ, а я стала убирать со стола остатки пирогов и упаковывать их обратно в рюкзак — по дороге поедим.

После того как я приняла душ, Остап все хорошо проверил, вытер, что было можно. Ну, хоть кто-то следовал инструкциям моего отца. Я от всей этой круговерти едва не забыла про осторожность.

Таксист забирал нас с парковки возле гостиницы. Дорога предстояла дальняя, и я устроилась на заднем сидении с удобством. Остап держал в руках винтовку, не пожелав ее убрать в рюкзак. Он не доверял никому, я — тоже, потому была не против незачехленного оружия.

ГЛАВА 19 ОСТАП

— Андрей Егорыч, мы на месте, — отрапортовал я в трубку мобильника.

Связь здесь была прекрасной, и до старика удалось дозвониться практически сразу. Выслушав абонента, я дал отбой.

— Линка, привал. Нужно перекусить, отдохнуть и набраться сил, — заявил я. — Егорыч сказал, что находится уже недалеко от нас, нужно только его дождаться.

— Согласна, — вяло отозвалась подруга.

Оказавшись на полянке за стеной из деревьев, отгородившей нас от федеральной трассы, я словно почувствовал себя дома. Лес рядом радует глаз зелеными кронами, Линка поблизости, винтовка прислонена к рюкзаку, будто мы собрались на охоту. Воспарил духом, захотелось двигаться, что-то делать, говорить. Недавнюю усталость и раздражение точно рукой сняло.

Соскучился, ох, как соскучился я по тайге.

Быстро достал из рюкзака туго связанный спальник, что прикупили в магазине "Все для рыбалки", когда дожидались таксиста, и бросил его на траву. Идея покупки принадлежала Алинке и аргумент она привела железобетонный: "Неизвестно, что еще может произойти. Знаем, плавали уже".

Куда уж тут спорить с моей красавицей. Недели не прошло, а столько всего случилось — Капитан Америка* нервно курит в сторонке.

Расправив спальник, взглянул на Алинку. Девушка сидела на корточках и с задумчивым видом жевала пожелтевшую травинку. Невольно залюбовался "подругой дней моих суровых"*: она сняла бандану, и распустила косу. Рыжие пряди свободно лежали на плечах и спине крупными кольцами. Холодное Питерское солнце золотило локоны, и казалось, что Линку окутывает пламя. На фоне пожелтевшей травы и переодевающихся в осенние желто-красные наряды деревьев Алина выглядела маленькой иномиркой, эльфом, ненамеренно показавшимся людям.

К паху прилила кровь, джинсы стали тугими. Я зажмурился и тряхнул головой — не сейчас предаваться утехам, позже. Андрей Егорович может в любой момент объявиться, да и прохладно на улице — сентябрь. Но потом…

Почти всю дорогу мы с Алиной провели в молчании. Сцепили пальцы, девушка положила голову мне на плечо — так и ехали. По ее редким вздохам я догадывался, о чем она думала. Примерно такой же сценарий переживаний, едва ли не алгоритм, я испытал на себе парой дней раньше, когда схлынула первая волна прозрения и настигла вторая — отторжение.

Да, я прошел через это, но каково оно.

Алинка варилась в том же котле, что и я несколько часов до этого, и, очевидно, продолжала вариться. Подойти бы к ней, обнять, прижать к себе очень-очень крепко и сказать: "Все будет хорошо". Но не прокатит — только ждать, когда волна отторжения схлынет.