Охота на военкора. Раненый Алеппо

я попросил военных дать пару очередей. Мне же нужно было для картинки поснимать их в деле…

– Иду, Витя, иду! – засеменил по ступеням репортёр.

– Вы там прекращайте самодеятельностью заниматься! – срывая

голос и не сходя с места, кричал акыд. – Вы там своими съёмками

со стрельбой только внимание «духов» привлекаете. Мы здесь и так

уже засветились, а вы еще больше провоцируете. Я сейчас все съёмки

отменю!

– Командир говорит, что всё под контролем, – вмешался Сомар.

– Он разрешил своим немного пострелять по позициям «нусры». Тем

более, что они засекли нескольких боевиков.

– Говорю вам, пора сниматься с этого места, – не унимался акыд.

– Через пять минут будем выходить! Если кто-то что не успел, меня

не интересует… Клим, вы там закончили со своими стендапами?

– Да, мы готовы! – послышался голос снизу.

– Лёша, можешь меня сфотать на том фоне? – обратился Илья, указывая на свободное пространство в стене.

– Легко! – беря у коллеги телефон, направился в соседнее помещение репортёр.

– Вы что, охренели в дупель? – рассвирепел полковник. – Вас там

сейчас снайперы срисуют…

– Я к стеночке встану, – объяснил свою задумку Илья, – а Алексей

будет от меня чуть сзади, и никакой снайпер нас даже не заметит, товарищ полковник.

– Я что вам сказал? – ещё громче заорал он. Никто никуда не выходит! Никаких фотографий на «опасном рубеже» …

– Всё, всё, всё, товарищ полковник! – улыбался Алексей, пряча

телефон в руках. – Никто никого не фотографирует. Мы даже и не

думали выходить на этот «опасный рубеж» … Он подмигнул стоявшему

110

Александр Коцюба • Раненный Алеппо

у края стены Илье, и тот, немного помявшись, отошел обратно. Под

негодование акыда коллеги вернулись на место и довольные уселись

на ящики. Затем Алексей передал Илье его мобильный, при этом лукаво

повел бровями.

– Потом фотку посмотришь, – шепнул он.

Самодельная железная лестница вновь загрохотала, сотрясаясь

от тяжелых армейских ботинок, в которые был обут один из сирийских

солдат. Он быстро сбежал по ступеням вниз. Вслед за ним не спеша

спускался Лёня:

– Вот и всё, товарищ полковник, мы закончили.

– Не прошло и года, – выдохнул акыд. – Где Витя? Надеюсь, он никого там больше не упрашивает пострелять?

– Он идёт сразу за мной, – недовольно фыркнул Леонид.

– А вам что, особое приглашение нужно? – обратился полковник

к сидящим на ящиках репортёрам и переводчику. – Что расселись, шевелитесь, давайте!

– Витя, ну как там? – обратился Илья к осторожно спускавшемуся

по лестнице оператору. – Стрельбу поснимал?

– Я сделал всё как надо: четко и красиво! – спокойно заявил он.

Сойдя наконец с последней ступеньки, Виктор качнул головой в сторону разбитого помещения, предлагая коллеге задержаться. Акыд

в этот момент уже спустился на один пролёт ниже и не мог видеть, что

двое журналистов не спешат покинуть опасную площадку, а наоборот, зашли на так называемый «рубеж» и рассматривают на камере отснятый материал.

– Смотри, что я снял, – обратился Виктор к Илье, просматривая

на мониторе начальные кадры. – Сейчас, подожди… Вот они…

– Это что, позиции боевиков? – Илья наклонился поближе к узкой

рамке поворотного экрана на камере.

– Бери выше, дорогой! – вполголоса торжествовал оператор. – Это

сами боевики… Километрах в двух от нас… Видишь, крутятся возле

какой-то установки? Я когда к выходу подошел, еще один «общачок»

решил снять красивый, объектив навёл, а тут вон оно чО, Михалыч…

Это будет бомба!..

– Витя, твою телестудию! – вдруг отпрянул от экрана Илья, быстро

надевая и защелкивая каску. – Сейчас нам всем бомба будет… Валим

отсюда, быстро!

111

Александр Коцюба • Раненный Алеппо

– Они в нас целят, что ли? – выключая на ходу камеру, попятился

прочь оператор.

– Да, Витя, да! Давай быстрей уходи!.. Парни!.. Бегом вниз! –

кричал Илья, пропуская вперёд своего оператора. – Сомар, переведи

военным, что боевичьё ТОУ готовит… Со-о-ома-а-ар!?… Но никто ему

не ответил. Илья тоже бросился вниз по ступеням, догоняя бегущего

впереди Витю.

– А это точно ТОУ? – на бегу спросил Витя.

– Давай остановимся, посмотрим, – парировал репортёр.

Они спустились этажа на три, как вдруг грянул мощный хлопок.

Откуда-то сверху посыпалась штукатурка, и едкий пороховой газ вперемешку с пылью накрыл обоих журналистов. Илья распластался прямо

на ступенях и прикрыл рот рукой… «Это капец! – ругался про себя Илья.

– Всех накрыли, суки…» Он приоткрыл глаза и едва разглядел сквозь

дымное облако силуэт лежавшего на лестничной площадке Виктора.

– Ты живой, братан? – крикнул репортёр.

– Ещё как! – сплёвывая пыль, ответил коллега. – И камера жива…

скорей всего. Я её накрыл, чтобы осколками не посекло.

– Вот же, блин, позаботился…

– Естественно! Профессионализм не пропьёшь!..

Они медленно, словно боясь спугнуть невидимого врага, встали

и начали стряхивать пыль.

– Бесполезно, Илья, – обратился Виктор, – надо уходить, в гостинице отмоемся.

– До «гостишки» ещё добраться надо… Ну что, побежали дальше?

Они спустились ещё на пять этажей вниз и наконец выскочили

на площадку перед лифтами. Здесь, прижимаясь к стенам коридора, сидели остальные журналисты во главе с акыдом. Рядом с ними трое