Охота на волков

— И не выясните, если оставите его в живых. Вы попытались провести обыск у него на квартире, и что вышло? Ничего путного. Только обозлили своего босса. Теперь он недоверчив и будет принюхиваться, искать. А кто ищет, тот всегда что-нибудь находит. Соображаете?… По сути дела вы, Клим Лаврентьевич, у него на крючке, и стоит ему сделать умелую подсечку, как вы моментально окажетесь на раскаленной сковороде. Полноте изображать благородство. Он опасен, и этим все сказано. Кроме того, в случае каких-либо неожиданностей — все можно свалить на покойника.

— Когда вы думаете… — голос у Клима Лаврентьевича дрогнул. Он судорожно сглотнул. — Я хочу спросить, когда целесообразнее всего провести акцию?

— Чем быстрее, тем лучше. — Патрон нахмурился. — Вы как-то упоминали, что он увлекается дельтопланами? Очень кстати! Занятие это рискованное, так почему бы однажды не случиться небольшой аварии?

— Это может вызвать подозрения.

— Напротив. Я, знаете ли, навел кое-какие справки. Так вот, у господ дельтопланеристов, батенька мой, крайне высокий процент травматизма. Восемь из ста разбиваются насмерть. Больше половины ломают кости.

— Да но если это случится сейчас…

— Именно сейчас это и ДОЛЖНО случиться. Все спишется на ту безумную ночь, — Патрон в упор взглянул на соседа. — Поймите, мне нужны вы, а не этот взбалмошный субъект. После того, как место полковника освободится, необходимо сделать так, чтобы «Интернат» был расформирован. Всех осведомленных о существовании «Сети» поставьте под особый контроль. Идеально было бы избавиться и от них, но… К этому мы еще когда-нибудь вернемся. А пока главная ваша задача — полковник.

Глава 6

Вольготная жизнь в доме Аллочки и ее дяди продолжалась. Несколько дней Константин Николаевич провел в служебных разъездах, однако Валентина с собой не брал. Едва вернувшись, тотчас стал собираться на полеты. И в то же утро, похудевший и злой, прямо из госпиталя заявился недолечившийся Зорин. Полеты, насколько знал Валентин, в это суматошное время не планировались. Зорин же, по словам полковника, во время роковой перестрелки потерял не менее литра крови, и возвращения его ожидали не раньше, чем через пару недель. Однако и тот, и другой поступили вопреки планам и логике. Зорин, впрочем, попытался оправдаться:

— Раны должны заживать дома! — так объяснил он свое появление Валентину. — Да и были бы раны достойные, а то так — царапины…

С обнаженным мускулистым торсом он крутился перед зеркалом, щедро и методично растираясь одеколоном. Одна из «царапин» красовалась чуть повыше ключицы, вторая по-прежнему скрывалась под слоем бинтов на левом предплечье. После дней, проведенных в больнице, инструктор по огневой подготовке крепко переменился. Кривая, подрагивающая улыбка не сходила с его губ, в глазах без труда читалось напряженное ожидание.

— Помоги-ка потереть вот здесь, между лопаток. Никак не дотянусь, — он отдал Валентину флакон и повернулся своей огромной бугристой спиной. «Царапин» здесь насчитывалось еще больше — но уже старых, многолетней давности.

Без особого энтузиазма Валентин принялся растирать кожу Зорина.

— Не боишься, что станут на тебя оборачиваться?

— Кто?

— Разумеется, мужчины. Станешь благоухать, как шестнадцатилетняя пэтэушница.

— Вот и замечательно. Терпеть не могу больничные запахи. Кстати, и Константин Николаевич их не любит. А нам ведь ехать с ним в одной машине.

— Ты собрался на полеты? Это в твоем-то состоянии?

— А что? Состояние самое боевое. Даже с левой руки перестреляю тебя с любых позиций. Спасибо… — подойдя к шкафу, Зорин начал выбирать рубаху. — Надо с ним кое о чем переговорить. А тебе и здесь найдется кого охранять. Как у вас, кстати, сложилось?

— Что, значит, сложилось?

Обернувшись, военспец подмигнул Валентину. Не слишком весело и совсем некокетливо, — кривая улыбка портила все.

— Ну, стало быть, в смысле дружбы и так далее…

— В смысле дружбы у нас полный ажур.

— Вот и ладушки! Девочка она в общем неплохая, хотя и влюбчивая. Ты уж ее не обижай.

Зорин натянул на себя рубашку, с кряхтением облачился в шерстяной свитер. Тут же принялся облачаться в кожаную сбрую. Ременная конструкция у него была особенная. Две кобуры располагались одна под одной с левого боку, и третья, совсем миниатюрная, укрывалась на загривке. Заметив заинтересованный взгляд Валентина, Михаил пояснил:

— Очень удобно — особенно когда предлагают положить руки на затылок. Тут он всегда, золотко, под рукой.

Вместо пиджака военспец надел просторную спортивную куртку на молнии. Попутно попенял:

— На меня не смотри. Я о ранах забочусь, — пусть дышат. А сам, если соберешься куда, одевайся теплее. И обязательно поверх всего — бронежилет.

— Чего это ты вдруг?

— Ситуация, Валентин, мутная. Мутней не бывает. Так что будь на чеку. Иди сюда, покажу, где у нас что. Сам ты, конечно, не нашел…

Задернув шторы, Зорин приблизился к стене с книжной полкой, сняв парочку книг, нашарил какой-то рычажок, и часть стены вместе с полкой отъехала в сторону.