Охота на волков

— Пожалуйста, выслушай! Я очень виновата, но мне просто больше не к кому обратиться. Я нашла их, Карл! Точнее Молли, я говорила с ней, а она точно знает где остальные девушки. Все серьезно, их похитил не одиночка и не уличная шпана, а настоящая организация. И я сбежала от них, мы с Марком сбежали…

— Боже, ты и этого бедолагу втянула?!

— Мы разделились, чтобы уйти от погони, я почти уверена что искать будут меня, а не его, но мне… нам сейчас очень нужна твоя помощь! — Почувствовав как напряженный взгляд официантки уперся мне в спину, я плотнее прижала трубку к уху и сделала еще несколько шагов в сторону от нее, практически прошептав.

— Пожалуйста…

Напряженное молчание на том конце связи начало затягиваться, но я практически увидела как мой крестный снимает очки и сильно зажмурив глаза, трёт переносицу костяшкой пальца. Он всегда делает так, когда ему срочно требуется принять важное решение, которое ему принимать совсем не хочется.

— Ты обратилась?

— Ч-что? Куда обратилась? — переспросила я, чувствуя, как от волнения вспотела моя рука, сжимавшая трубку. — Не думаю что мне стоит сейчас идти в полицию. У меня нет… прямых доказательств, но я добыла много сведений!

— Милая, ты… — Карл снова замолчал и я услышала, как он суматошно выдвигает ящики из своего стола и роняет что-то металлическое, шипя себе под нос ругательство. — Нам надо поговорить, девочка моя. Не по телефону. Давай там, где мы рисовали пони, помнишь? Через час, сможешь?

Дела были плохи. С тех пор как я начала работать у своего крестного он только раз обращался ко мне такими ласковыми словами. На похоронах моей мамы.

— Да… да! Я буду.

— И Луна… будь осторожна. Все куда серьезнее, чем ты думаешь.

Он отключился, а я посмотрела на трубку в своей руке, словно она только что превратилась в кусок льда и теперь обжигала мне руку.

Он знает… он что-то знает! И не сказал мне об этом раньше?!

Я отшвырнула от себя трубку, нарвавшись на возмущенный возглас официантки:

— Э! Полегче! Разобьешь — чем платить будешь?

Мне жутко захотелось огрызнулся в ответ, но я сдержала себя, поняв что злюсь не на нее, а на то что меня все это время водили за нос. Карл знал о похитителях Молли и других девочек, но ничего не сказал мне? Значит он не просто так всю дорогу ставил палки в колеса моему расследованию!

Не сказав больше ни слова, я схватила со столика свой пакет с опасным содержимым, и бросилась прочь из кафе.

Метро, потом поймаю машину… и кто знает, может наконец-то узнаю правду, о деле которое мучало меня со дня пропажи Молли. И если моей подруге эта правда уже и была не нужна, есть и другие девочки, за потерянные жизни которых я сейчас чувствовала свою ответственность.

Из детства у меня о крестном осталось мало воспоминаний. Мама не любила когда он приходил к нам и отчего-то даже не позволяла мне звонить ему по праздникам. Это было странно, ведь Карл и папа с мамой были хорошими друзьями еще с университетских времен — в наших семейных альбомах сохранилось много фото, где они улыбаются, стоя рядом в обнимку.

Хотя… быть может в этом и была причина. Дядя был для нее напоминанием об отце и потерянном счастье. Он был последним, кто видел его живым и возможно где-то в глубине души она винила Карла в случившемся.

Тем не менее мы не потеряли связь. Время от времени, порой, даже тайком от мамы, он навещал меня, дарил маленькие подарки — все чаще сладости или деньги, чтобы мама не заподозрила в том, что я нарушаю ее запрет на встречи. Иногда я даже злилась на нее, ведь дядя Карл был действительно чудесным человеком, добрым, веселым чудаком, с вечно запачканной чернилами рубашкой, который знает кучу интересных историй!

У нас даже было свое особенное место для таких редких встреч — сквер с искусственным прудом недалеко от моей старой школы. Он приезжал ко мне без предупреждения, но обязательно в солнечный день, когда на небе было достаточно белых пушистых облаков, и мы шли к озеру, чтобы развалиться на траве и рисовать пони.

Уж не знаю кто придумал эту дурацкую игру… хотя наверно я. Лет в восемь я с ума сходила по пони и вообще всему что связано с лошадьми!

Ее смысл заключался в том, чтобы увидеть как можно больше лошадок в очертаниях облаков, а победитель получал желание. Моим обычно был огромный рожок с мороженым или сладкая вата, а дядя Карл всегда загадывал прочесть мне определенную книгу к нашей следующей встрече, а потом всегда проверял, не профилонила ли я. И хоть задать он мне мог что-то такое объемное, как “Война и Мир” Льва Толстого или еще хуже “Историю” Плутарха, это было не так сложно, ведь виделись мы от силы пару раз в год.