Охота обреченного волка

- Я не желаю понимать вашу позицию - мы же не в шашки играем! Я только прошу вас сделать для меня несколько телефонных звонков. Это займет у вас не более двух часов, и с добытой вами информацией я смогу пойти по нужному следу и поигнорировать массу ложных следов. Вы сделаете это?

- Если вы конкретно скажете, что вам нужно, я предложу полицейскому управлению...

- Флэттс, вы знакомы с полицейским комиссаром или с кем-нибудь из его хороших друзей?

- Как ни удивительно, с полицейским комиссаром я довольно хорошо знаком. Я кроме того знаком и с мэром, но я решительно отказываюсь понять...

- Прошу вас, позвоните комиссару прямо сейчас, и попросите его выделить вам в помощь детектива!

- Помилуйте, но я не вижу причины...

Тут я направился у к двери, бросив на ходу:

- Покковник, видно, орлы, прилетевшие к вам на плечи, на лету снесли вам кое-кто... голову!

Он обомлел и, пока собирался с мыслями что-то мне возразить, я закрыл за собой дверь.

Нужно было проверить одну вещь, для чего мне потребовалось бы сделать массу телефонных звонков, поэтому я отправился "Гровер". Дьюи уже заступил на смену.

- Кинг оставил тебе записку - если ты не позвонишь ему сию минуту, считай, что тебя уволили.

- У меня нет времени на выяснение отношений с этой оголодавшей мышью. Ночью все было порядке?

- Один из клиентов Барбары пытался распивать спиртное в вестибюле, но ушел после того, как я ему запретил. Не понимаю, что стрялось с Лили - уже второй день она не выходит на работу. Да, приходил этот самый доктор Дюпре, просил тебя позвонить. Марти, сходи к врачу - ты, верно, и впрямь болен, если готов потерять такое теплое местечко...

- Ты обо мне не беспокойся, Дьюи. Соедини мой теефон с городом.

Я разделся и принял ванну, потом начал обзванивать старых знакомых-сослуживцев. Это у меня заняло час, и я раз дваддцать подробно ответил на вопрос "Марти-дружище-где ты столько лет пропаал?" - прежде чем нашел-таки одного хмыря, у которого был свой человек в Службе иммиграции. Он дал мне телефон и через несколько минут я получил желаемую информацию грош ей была цена. Настоящее имя Ланде оказалось Ланденберг. Он прибыл в Соединенные Штаты с женой в конце тридцатых. Его родственник, проживающий в Джерси-Сити - Герман Бохштейн - каменщик, переквалифицировавшийся в строительного подрядчика, - выступил его поручителем при выдаче тому вида на жительство.

Вот и все - я потерял целый день, гоняясь за тенями. Я лег, но из-за жары заснуть не удалось. Было начало пятого, и я решил пойти в больницу проведать Лоуренса и потолковать с ним.

Дьюи крикнул мне вдогонку:

- Когда тебя ждать?

- Не знаю.

- Что передать Кингу, если он будет звонить?

Я сказал, что именно передать, и ушел. На улице было точно в бане. Я шел по направлению в Седьмой авеню. Впереди меня шагала одна из наших горнчиных - крупная мулатка. Когда я стал её обгонять, она бросила мне:

- Ужасная жара, а, мистер Бонд? А эта Лили - её нет, и нам приходится работать за двоих.

- Везде сейчас трудно. Может быть, она выйдет завтра.

- Не выйдет - лучше бы вы наняли ещё одну горничную, а не то я уволюсь.

Она свернула за угол, а я, не пройдя и пятиста шагов, вдруг спиной почувствовал за собой слежку. Никогда ещё меня не обманывало это чувство что за мной хвост. Из-за жары улицы были пустынны. Я стал петлять, как это обычно делается для запутыания следов, но мой хвост не остатвал. Наконец я спустился в первую попавшуюся станцию подземки и бросил жетон в замок турникета. На платформе было человек десять, и я стал пристально наблюдать за турникетом. Никого. Вошла только пожилая дама.И все же я точно знал, что за мной следят.

Я вскочил в первый же поезд - это был экспресс на Бронкс. Только сев на скамейку, я почувствовал, как вспотел от этих гонок. Я намеревался уйти от хвоста, выйдя на Таймс-сквер, там сесть на другой поезд или наооборот пропустить поезд... Но потом я придумал трюк получше. Было слишком жарко для таких кульбитов, и я решил прокатиться со своим хвостом прямехонько до Гарлема.

В свое время я работал в Гарлеме всего каких-то несколько дней - и слава Богу: в этом районе у меня поджилки начинали трястись. Я все время чувствовал себя там точно живая мишень: белый на улицах Гарлема мог быть только легавым. Я знавал полицейских, которым очень даже нравилось работать в Гарлеме, но меня увольте. Я ожидал нападения в любую секнуду и ни на мгновение меня это опасение не оставляло.

Я попытался было рассмотреть своего филера в витрине - не так уж много на гарлемских улицах было белых прохожих. Но не не смог. Оставалось только надеяться на то, что он вроде меня тоже пугливый.