Охота (СИ)

— В любом случае, — кивнула Горше, — теперь нам будет проще выполнить нашу часть сделки. — Она показала свою бицуху. — Не боись, пока ты на охоте, Легенду никто не тронет.

Я покосился на Штыря, который, сев на корточки, что-то мямлил себе под нос.

— За него тоже не переживай, — похлопала Торка по его лысине. — Да, Штырь? Будешь защищать синеглазую?

— Б… Ба… М-м-м, — кивнул он. — Понял-принял.

— Его вообще не интересуют ни самки, ни самцы, — подмигнула темная. — Если вы понимаете, о чем я.

Дальше был небольшой экскурс по временному убежищу. Ничего особенного. Каждый жил в своем праве. Да, была палатка-кухня. Дальше по ручью — небольшое озеро. Рядом с обиталищем Амуру — камень богов. Как бы пренебрежительно она ни читала молитвы, она давала благословения… кхм, и не только их… Вообще, чем больше я узнавал про здешних персонажей, тем больше понимал, что за каждым стоит огромная история падения. Бывшие рабы, преступники, шлюхи, убийцы. В Недрах существовало три типа наказаний, скрывшись от которых, простой жук становится темным.

Первое — тебя изгоняют в портал.

Второе — смертная казнь.

Третье — что-то еще, но не самое приятное. Допустим, попасть в качестве материала к экспериментатору.

Тюрем тут нет. А рабом и гладиатором ты становишься под гнетом распределителя при рождении. И даже эти статусы лучше, чем темный жук.

— Какой у тебя план? — откусила Горше лапу зажаренного кругляша.

Мы сидели вокруг костра. Мелони и Шов орудовали в палатке, поэтому пока компанию мне составляли Черви-шесть.

— А какой тут может быть план? — принял я кубок с соком от Торки. — Пойду и завалю кого надо. Все.

— Ага, — дернула бой-баба бровью.

— Не, он не шутит, — села в раскорячку Торка. — То, что он показал с Локото, лишь цветочки, поверь.

— Ты правда настолько хорош? — все еще сомневалась Горше.

— Б… У-у. Силен! — захлопал в ладоши Штырь.

Сделав глоток, я цокнул языком.

— Как-то я застрял в Диких Пещерах, на одиннадцатом этаже от Трона. — Еще глоток. — И перебил там целый выводок пауков. О, а еще я сражался с шерном, и с живыми мертвецами, и много, — шмыгнул я носом, — с кем еще.

— У-у-у, — заинтересовалась Торка. — Ты не рассказывал!

— Ты и не спрашивала…

— Ну, — налила она себе еще, — самое время!

Почему бы и нет? Остаток дня действительно прошел, как долгожданный выходной. В окружении темных, слово за слово — и вот мы травим байки о своих похождениях. Кто что видел, кого убивал, в какую передрягу встревал.

— Вот поэтому мы держим этого при себе. — Видать, хлопать по лысине Штыря вошло у них в привычку. — Он надежный.

Услышал я рассказ, как именно осколок оказался в его голове. А история действительно вызывала уважение к этому жуку. До того, как стать Штырем, он был весьма разговорчивым парнем. Любил детей… в хорошем смысле этого словосочетания. И однажды, когда он сопровождал семью рабов, что бежала тайными тропами, их настигли охотники. Штырь дал бой. Не бросил. Вышел победителем. Но навсегда сгинул как прежняя личность. Сдержал данное слово.

— Хе. — Кажется, меня немного разморило. — А ты, оказывается, храбрый сукин сын. — Я поморщился. — Прости, мать.

— Б… Б… — Он пил сок, разливая добрую половину через шрамы. — Б-было сказано защищать. М-м-м. Я защищал. Б… да.

— А ты, Горше, значит?.. — перевел я взгляд. Не уверен, можно ли касаться этой темы, ведь она прозвучала вскользь.

— Шельма. Ха! О да, — с легкостью произнесла она. — Причем не простая. Служила в столице. Как принято говорит, была Ву ба-де. — Еще одно особое название. Ву ба-де… хм, как бы это описать по-нашему? Элитная проститутка для Пятых, которая впоследствии должна родить. Никаких чувств, просто вещь. — Но теперь, — снова напрягла она мускулы, показывая: если раньше она и была эталоном местной красоты, то теперь может раздавить голову голыми руками, — никто не посмеет окунать меня в грязь.

— Делает, что хочет. Хе-хе. — А вот Торка уже точно пьяна. — И спит, с кем хочет.

— С-с, — взбодрилась Горше. — Зот! Ты и я, на руках.

— Сейчас? — улыбнулся я.

— Она, когда нажрется, всегда так… — запрокинула голову То.

— А давай!

Зараза. Я пьян.

Штырь подтараканил бочку. Мы с противницей поставили на нее свои локти. Взялись за руки.

— Б… — пока держал он наши пальцы. — Вперед! — Шаг назад.

— Х-х-х! — Моментальная борьба.

Ух! Ха-ха-ха! Вот это, я понимаю, хватка. Руки дрожат, дерево трещит. Она явно мастер в этом. Упор, стойка ног. А вздувшиеся мышцы гораздо больше моих.

— Хе. Это все? — чуть сместилась борьба к моему поражению.

— Я даже не стараюсь, — вернул я положение рук к центру.

Мы поймали одну волну. Сверлили друг друга взглядом. Торка, сев вплотную к бочке, смотрела на «сражение», будто подглядывая.

— Кто-нибудь уже победит?

— Завались! — одновременно сказали мы.

— Хе-хе, — опустошила она кубок.

Но это действительно затягивалось. Мы не желали уступать друг другу, от силищи двух рук бедная бочка шла трещинами. Думаю, так бы и продолжалось, если бы не…

— Что вы делаете? — появилась Мел.

— Мело… — на мгновение потерял я концентрацию. — Х! — остановил в полусантиметре.