Охота светской львицы

Но зимняя сказка продолжалась недолго. Не такие они ребята, его чувства и воспоминания, чтобы долго сохранять изысканную сдержанность. Буквально через пять минут, вопя и размахивая сосульками, эта возбужденная толпа атаковала Майорова: «Ты должен бежать отсюда!», «Тебя чем-то травят!», «Что с Кузнечиком?», «Почему не звонит хомяк?», «Надо найти Виктора!», «Надо…». «Молчать! – мысленно гаркнул Алексей. – Сам разберусь, брысь по местам! Буду вызывать по мере надобности!»

Держась рукой за стенку, он с трудом вышел из ванной комнаты и побрел к кровати. Ноги были ватные, идти нормально не желали, волочились, цепляясь одна за другую. Тихо матерясь сквозь зубы, Майоров все же дотянул себя до кровати и швырнул отвратительно слабое тело на койку.

Так, теперь надо постараться навести порядок в голове.

Все, что происходило до того злополучного дня, когда Алексею позвонили якобы с поста ГАИ и сообщили об аварии, он помнил прекрасно. И ужас, встряхнувший его тогда и напрочь отбивший способность мыслить спокойно, Майоров ощущал до сих пор. Но вот события, последовавшие за уколом, стали какими-то мутно-серыми. Правда, сообщение о похищении Инги больно укололо сердце, и Алексей даже потерял сознание, но потом эмоции поутихли, все стало скучным и неинтересным. Хотелось одного – есть и спать. И чтобы все оставили его в покое. Даже телефонные звонки Анны стали напрягать Майорова, ибо вырывали его из такого сладкого и уютного забытья. В последние дни Алексей свел общение со всеми до минимума. Визиты генерала Левандовского были неизбежны, приходилось выслушивать его рассказы и делать вид, что они ему интересны. На самом деле Майорову было абсолютно безразлично – что там пишут в газетах, в чем его обвиняют, что с ним будет дальше. Алексея больше волновало, что сегодня на ужин. Три раза в день заходила медсестра, давала какие-то лекарства. Но, слава богу, ни о чем с ним не беседовала, молча делала свое дело и уходила. Пару раз заглядывал его администратор, Виктор, но с ним Алексею вообще не о чем было разговаривать, а слушать ерунду о каких-то кознях Жанны Кармановой не хотелось. Подумаешь, воплощение мирового зла! Да плевать ему на эту Жанну, ему бы курочку жареную на обед, а все остальное – гори оно синим пламенем!

Алексей мучительно поморщился. Похоже, он стал овощем, ведущим увлекательнейшую растительную жизнь. Понятно, что в этом виноваты лекарства, которые он глотал три раза в день. Но зачем? Он в клинике, находящейся в ведомстве генерала Левандовского. Зачем же его накачивают какой-то гадостью? Чтобы не убежал? Или это месть генерала за внучку? Неужели Сергей Львович поверил, что Алексей причастен к тем мерзостям, в которых его обвиняют? Что-то генерал говорил о новых фотографиях в газетах, но что конкретно, Майоров вспомнить не мог, он практически не слушал тогда Левандовского, неинтересно было.

И все же почему сегодня утром Алексей вдруг очнулся? Вчера он, как обычно, принял лекарство три раза, те же розовые капсулы, по две штуки. Интересно, конечно, но главное – результат. Кстати, а ведь хомяк не звонил уже три дня. Обиделась, наверное. И правильно, между прочим, обиделась. Вспомнив, как он разговаривал последний раз с Анной, Алексей с досадой грохнул кулаком в стену. Так, погорячился с определением. «Грохнул» тут не подходит, скорее, слабо тюкнул. И что же теперь делать со всем этим добром – толпой вернувшихся эмоций и слабым телом? Ладно, будем решать задачи по мере поступления, а сейчас надо позвонить хомяку. Так, где телефон?

Телефона на прикроватной тумбочке не оказалось. Алексей заглянул под кровать – пусто. Странно. Надо будет у медсестры спросить. А вот, похоже, и она.

Но в палату вошел Виктор. Он молчал и внимательно смотрел на Алексея.

– Слушай, ты еще подойди и подергай меня за нос, – не выдержал Майоров. – Да, физиономия та еще, но, к сожалению, это не маска. Свое, родное.

– Ну слава богу! – Виктор улыбнулся. – Сработало!

– Что сработало?

– Ты по-прежнему удачно изображаешь гнилую тыкву?

– Я, конечно, ослабел здорово, – засопел Алексей, приподнимаясь, – но поставить на место зарвавшегося подчиненного еще могу. Эй, медсестра, розги в студию!

– Вот как раз медсестру звать не надо, – улыбаться Виктор перестал. – Во второй раз фокус с лекарством у меня вряд ли получится.

– А я-то лежу, гадаю, почему вдруг меня сегодня так плющит, – откинулся опять на подушки Майоров.

– Что, плохо?

– Не то слово! Думал, концы отдам, но ничего, очухался. А сейчас постарайся кратенько обрисовать мне ситуацию.

– Боюсь, кратенько не получится, – Виктор посмотрел на часы. – Сейчас медсестра придет с лекарством, не вздумай его проглотить, но и не сопротивляйся, чтобы она ничего не заподозрила. Ты лучше…

– Не учите меня жить! – махнул рукой Алексей. – Лучше помогите материально.

Виктор не успел ответить, как дверь открылась и вошла медсестра с подносом, на котором стоял стакан воды, а рядом прилегли, словно два розовых поросенка, капсулы с лекарством.