Охота за атомной бомбой

"Мною установлен контакт с Лесли и Луисом. Оба произвели хорошее впечатление. Работать мне с ними будет легко.

Луис достаточно опытен. Образован и умен. По характеру спокоен, уравновешен, даже несколько холоден, каким и должен быть разведчик. Обладает очень важным качеством - держать все в секрете. Излюбленной темой его бесед являлись история и политика. Луис - типичный американский интеллигент.

Лесли тоже показала себя надежной сообщницей - хладнокровной, смелой и находчивой. Как и Луис, обладает многими положительными качествами. Она свободно ориентируется среди людей разного круга. Имеет удивительное свойство покорять их своей находчивостью и остроумием. К числу ее недостатков следует отнести стремление упрощать конспиративность в работе с нами. Последнее для нее характерно, потому что Лесли привыкла к обычной легальной работе.

В дальнейших контактах с ними особое внимание будет обращено на строгое соблюдение правил конспирации, а также на освоение ими фотодела и подготовку к проведению тайниковых операций.

Получаемые мною материалы буду направлять в Центр через Полинезию1.

Марк.

26.12.48 г.".

В ответной радиограмме сообщалось:

"С оценкой "Волонтеров" и планом работы согласны. Просим ускорить восстановление связи с остальными источниками".

Чтобы выполнить это указание Центра, Марк решил опять прибегнуть к помощи Лесли, назначив ей встречу в том же зоопарке.

"50 на 50"

Летом 1949 года летающие лаборатории Соединенных Штатов уловили в атмосфере над Тихим океаном следы радиоактивных частиц. Анализ состава облаков и пепла, пробы которых были взяты на больших высотах над Средней Азией, подтвердил, что речь шла о продуктах ядерного взрыва. Обо всем этом немедленно доложили президенту Трумэну. В сентябре эта новость была сообщена всему американскому народу. Америка была в шоке. Газеты пестрели огромными заголовками: "Русские взорвали атомную бомбу", "Сталин обладает бомбой!", "Атомный шпионаж и атомный взрыв".

Внезапное появление советской атомной бомбы настолько поразило правительственные круги Америки и Великобритании, что президент Трумэн и премьер-министр Эттли созвали свои кабинеты на срочное заседание, чтобы обсудить военные последствия этого чрезвычайного события. Помимо всего прочего, американская администрация была потрясена тем, что их страна так внезапно утратила военное превосходство и потеряла монополию на атомное оружие, волновал ее и возможный всплеск агрессивности Советского Союза в Европе. Ведь теперь СССР чувствовал себя защищенным от атомного нападения. Запад потерял преимущество. Политики почувствовали, что национальная безопасность их стран оказалась под угрозой. Они хотели знать, как Советский Союз, разоренный и истощенный войной против Германии, смог за столь короткий срок создать собственную бомбу и почему американские и британские спецслужбы не предоставили своим правительствам никаких предварительных данных на сей счет.

А в это время в Москве довольный Сталин позвонил по аппарату "ВЧ" Лаврентию Берия и попросил представить ему список фамилий самых выдающихся участников советского атомного проекта. Он пребывал в благодушном настроении и хотел раздать Сталинские премии и другие награды. Берия сказал ему, что подобный список был им составлен заранее.

Сталин выдержал, как всегда, многозначительную паузу, а затем спросил:

- Почему же заранее?

- На всякий случай, товарищ Сталин. Если бы бомба не взорвалась, мы бы свели счеты с каждым из этого списка.

- Ты хочешь сказать, что либо грудь в крестах, либо голова в кустах? Я правильно понимаю?

- Совершенно верно, товарищ Сталин.

- Полагаю, что ты тоже занесен в этот список.

Берия насторожился, совершенно не понимая, что он под этим имеет в виду.

- Не уверен, что правильно понимаю вас.

- Но ведь ты же отвечаешь за конечный результат. Вспомни, что говорил Капица: "Большой недостаток товарища Берия заключается в том, что дирижер должен не только махать палочкой, но и знать партитуру. А в этом Берия не силен"1.

То, что Сталин упомянул имя прославленного Петра Капицы, привело Берия в крайнее изумление: ведь в октябре 1945 года этот ученый сам попросил, чтобы его отстранили от участия в атомной программе. Свою просьбу он мотивировал нежеланием присоединяться к "патриархам" и намерением посвятить себя "чистой науке". Хозяин никогда ничего не говорил просто так. Однако Берия услышал только "До свидания, Лаврентий", щелчок и длинные гудки. Разъяренный, он положил трубку.

Приблизительно в то же самое время Авраамий Завенягин вызвал полковника Квасникова к себе в кабинет для разговора с Игорем Васильевичем Курчатовым, который только что вернулся с места проведения испытаний атомной бомбы. Завенягин был заместителем председателя Совета Министров.

Об этой встрече рассказал мне сам Квасников.

Курчатов тепло поприветствовал Квасникова и, повернувшись к Завенягину, сказал: