Охота за атомной бомбой

Никто их не сопровождал, в аэропорту Внуково тоже никто не встретил. Скорее всего, это произошло из-за простых административных неурядиц. Предъявив имевшиеся у них документы, Бриггсы прошли таможню и вышли из здания аэропорта. Подъехала голубая "Победа". Водитель спросил их на безупречном английском языке, не желают ли они отправиться в посольство Соединенных Штатов. Они ответили отказом: только этого им не хватало приехав в Москву, через посольство США попасть в руки ФБР. Увидев у входа в аэровокзал автобус "Интуриста", они спросили водителя, не мог бы он помочь им добраться до гостиницы "Националь". Водитель, желая оказать им услугу, предложил довезти их до американского посольства. Коэны не верили своим ушам: "Что за напасть?! Мы бежали из Америки, а нас все время так и хотят спровадить обратно. Прямо какой-то заколдованный круг. Разве для того, чтобы попасть в лапы ФБР, они проделали такой длинный путь до Москвы".

- Нет! Нет! - закричали они. - Сначала мы хотим посмотреть Москву.

- Хорошо, - согласился водитель, говоривший на многих языках. - Я отвезу вас в "Националь".

Так Моррис и Леонтина Коэн, прикрываясь поддельными документами, прибыли в тихую гавань, где они без особого труда вступили в контакт с представителями советской разведки. Конечно, добраться до Москвы можно было бы и более коротким путем - по прямой линии самолетом Нью-Йорк - Москва. Но разведывательная практика не признает математическую аксиому, согласно которой любая прямая есть самый короткий путь от одной точки до другой. Здесь действуют другие законы, более близкие к теории относительности1. Не всегда и не для всех самый короткий путь надежен. Особенно если речь идет о разведчиках.

5. Крогеры

Мифическое рождение

Коэны, у которых не было ни малейшего представления об СССР и советском образе жизни, очень неуютно чувствовали себя в этой стране. Не имея ни друзей, ни знакомых, они месяцами не выходили из своей квартиры на Мещанской улице и только и делали, что вспоминали старые добрые времена и слушали радио. Каждый день к ним приходила женщина, говорившая по-английски. Она приносила им продукты и занималась домашним хозяйством. Но вместо того чтобы в свободное время составить им компанию, она предпочитала встречаться со своим сердечным другом. Моральная поддержка исходила только от Александра Корешкова, невозмутимого офицера, курировавшего их и также говорившего по-английски. Едва он переступал порог, как Коэны забрасывали его вопросами: когда же наконец Центр даст им новое поручение? Корешков, которому нечего было им сообщить, довольствовался расплывчатым ответом "скоро".

После продолжительного периода бездействия, когда ФБР прекратило уже их поиски, Центр пришел к выводу, что Коэны могут вновь приступить к своим обязанностям. Они достигли зрелости, как разведчики, нисколько не постарев. У них были здоровье и опыт. Но главное, их переполнял энтузиазм. Полковнику Корешкову было поручено прозондировать отношение Коэнов к возможной заброске в другую страну с разведывательной целью, для чего им придется сменить подлинные имена и фамилии. Зная о том, что Моррис начал писать книгу, Корешков принялся расспрашивать его о ней.

- Мне хотелось бы показать, как в Америке некоторые люди, совершенно сбитые с толку превратностями жизни, отрекаются от своих левых взглядов и становятся реакционерами, предателями рабочего класса, - сказал Коэн. Однако есть и такие, кто, несмотря на все невзгоды и беды, остается верным своим товарищам и все больше и больше убеждается в своей правоте. В последней главе я анализирую глубинные причины Второй мировой войны. Но я могу бросить эту работу, если вы мне предложите что-нибудь более серьезное.

Корешков тут же перехватил инициативу:

- Да, у меня есть интересное предложение.

- Какое же?

- Я хочу предложить вам снова начать работать на советскую разведку и в то же самое время на благо американского народа.

- Значит, мы вернемся в Америку?

В глазах Морриса зажглась искорка надежды.

- Нет, так вопрос не стоит. Вероятнее всего, речь идет об одной из африканских стран. Для вашей безопасности мы изменим вам имена и документы.

- Мы согласны, - не колеблясь ни минуты, ответила Лесли, а затем добавила: - Как говорил Сен-Жюст, "если ты революционер, то не останавливайся и иди до конца".

Моррис добавил:

- Не имеет значения, какое у нас будет имя или фамилия. Главное работа...

- Мы даже готовы подвергнуться пластической операции на лице, лишь бы поскорее приступить к конкретному делу, - заверила Леонтина. - Без разведработы мы уже не мыслим своей жизни... Мы так втянулись в это дело, что готовы поехать в любую страну.

Из справки подполковника Корешкова А.А., составленной им после беседы с Коэнами и приобщенной к делу № 13 676: