Охота за атомной бомбой

В целом момент сейчас не очень подходящий для подобного рода научных ристалищ, но для меня это единственная возможность доказать, что я прав и имею право заниматься ураном, так как другие средства - беседы с Иоффе и письма к товарищу Кафтанову - не возымели никакого воздействия и были обойдены молчанием. На мое письмо и пять телеграмм к товарищу Кафтанову я не получил никакого ответа. Во время обсуждения плана работы Академии наук они, вероятно, говорили обо всем, только не об уране.

Я надеюсь с вашей поддержкой пробить эту стену молчания, поскольку это мое последнее письмо по этому вопросу. После этого я перестану заниматься этой проблемой и стану ждать, когда Германия, Англия или Соединенные Штаты решат эту задачу. Результаты будут таковы, что станет уже не важно, кто в СССР был виноват в нашем нежелании заниматься этим делом".

В заключение Флёров выразил сожаление по поводу того, что физики относятся к "проблеме урана" как к научной фантастике, зная, однако, что создание атомной бомбы возможно1.

Впечатление, произведенное этим письмом на Сталина, описывается в различных книгах и статьях по-разному. Одни авторы говорят о нем, как о главной причине, которая побудила Сталина действовать, другие считают, что это был один из аргументов в числе прочих, третьи полагают, что это письмо не сыграло никакой роли. Тем не менее все сходятся во мнении, что Сталин получил письмо или его краткое изложение и что он одобрил его выводы, которые к тому времени уже можно было считать его собственными. Как бы то ни было, но прямого ответа Флёров не получил.

Приводя этот эпизод в своих мемуарах, Сергей Кафтанов не упоминает ни о письме, ни о пяти телеграммах, за отсутствие ответа по которым Флёров его упрекает. Он припоминает, что письмо Флёрова повлияло на него в том плане, что он пренебрег неблагоприятным отзывом Лейпунского и решил обратить больше внимания на материалы тетради убитого нацистского офицера. "В принятии советской программы создания ядерного оружия, - писал он, главную роль сыграли три вещи: тетрадь убитого немецкого офицера, письмо Флёрова и сообщения из Германии в отношении нового сверхоружия. Этим оружием была скорее гигантская пушка, чем атомная бомба".

Посоветовавшись с Иоффе и действуя в рамках Государственного комитета обороны, Кафтанов вновь предложил создать некий научный центр для работы над проектом атомного оружия. Его письмо по этому поводу прошло по иерархическим каналам и наконец легло на стол Сталину, который после долгих раздумий согласился с этим предложением.

Разумеется, все это было не так просто. Если верить другому автору Сергею Снегову, письмом, которое подвигло Кафтанова на активные действия, было то самое обращение Флёрова к Сталину, направленное на отзыв в научное подразделение ГКО. Сразу можно представить себе чувства, которые испытал Кафтанов, видя, что его критикуют за волокиту в письме к вождю и учителю. Если бы он хоть на мгновение предположил, что Сталин может поддержать Флёрова, он бы и сам бросился на его поддержку. Снегов делает вывод: на письмо Флёрова Кафтанов пишет положительное заключение. Флёрова отзывают из действующей армии и приглашают в Москву. С этого момента Сергей Кафтанов и Степан Балезин принимаются с помощью Флёрова за создание и развитие советской ядерной физики.

Но такую работу не под силу было выполнить только им одним. Нужна была поддержка того, который неусыпно следил за всем, - человека в пенсне.

Сталин меняет мнение

За несколько недель до этого Берия решил, что у него уже накопилось достаточно данных из-за рубежа для того, чтобы представить Сталину доклад по атомной проблеме.

Оно начиналось так:

"КЗ 4

СССР

Комиссариат внутренних дел

Март 1942. Москва

Государственный комитет обороны СССР

Товарищу Сталину

В различных капиталистических странах параллельно с исследованиями проблем деления атомного ядра в целях получения нового источника энергии начаты работы по использованию ядерной энергии в военных целях.

С 1939 года такого рода работы в крупных масштабах развернуты во Франции, Великобритании, Соединенных Штатах и Германии. Они имеют целью разработку методов использования урана для производства нового взрывчатого вещества. Работы ведутся с соблюдением условий самого строгого режима секретности".

Далее в меморандуме кратко излагались известные обстоятельства, которые привели к появлению британской программы создания атомной бомбы. Сообщалось, что главные месторождения урана находятся в Канаде, Бельгийском Конго, в Судетских горах (Чехословакия) и в Португалии. Для сведения Сталина были изложены основные принципы устройства и действия урановой бомбы со ссылкой на расчеты Пайерлса, согласно которым десяти килограммов урана-235 было достаточно для создания критической массы, взрыв которой эквивалентен взрыву одной тысячи шестисот тонн тринитротолуола.