Охота за атомной бомбой: Досье КГБ №13 676

Питер. Я хочу сказать, что этот законодатель делал все, что ему заблагорассудится. Он мог вызвать на комиссию любого… Я это знаю, потому что у нас была организация ветеранов Интернациональных бригад. Нас вызывали и допрашивали. В частности, писателя Говарда Фаста. Или, например, автора политических романов Дэшила Хэммета. У них спрашивали: «Кому вы даете деньги?» Эти деньги шли для оказания помощи заключенным во многих странах мира. Даже Чарли Чаплин из-за «маккартизма» переехал в Швейцарию. Он больше не мог жить в Соединенных Штатах. Его преследовали якобы за неуплату налогов.

Хелен. Скорее всего, потому, что они знали, что Чаплин был другом Советского Союза.

Бегство

Хелен. В последний раз, когда мы видели Абеля, мы сообщили ему адреса двух наших связей в Калифорнии. Помнишь?

Питер. Две в Калифорнии и одна в Нью-Йорке.

Хелен. Да, но я полагаю, что основной была связь в Калифорнии. Он мог войти с ними в контакт, поскольку мы получили приказ не появляться там.

Питер. Итак, когда нам сообщили, что мы можем поехать и встретиться с другим товарищем, мы так и сделали. Это произошло через несколько месяцев после того, как нам велели готовиться к отъезду из США.

Вы прекрасно понимаете, что отъезд был делом нешуточным. Даже встретиться и подать знак было нелегко. Но мы справились. Делали на скамье мелом отметку, и больше ничего. Наш товарищ приезжал и считывал сигнал. Иногда мы вбивали гвоздь в забор так, чтобы его заметили. Это означало, что этой ночью или этим вечером в условленном месте состоится встреча. Мы все это делали. Нам также предстояло раздобывать паспорта. Причем не фальшивые, а настоящие…

У Хелен и у меня были родители. Через наших советских товарищей мы могли передавать нашим родителям записки и даже письма. Мы были спокойны за родителей. Естественно, очень переживали, что покинули их. Ведь они были уже пожилыми людьми. Однако мы понимали, что в сложившихся условиях поступить было иначе нельзя. Если бы мы не уехали, то было бы гораздо хуже и для нас, и для них. Вы не представляете себе, какая обстановка была тогда в Соединенных Штатах. Мы знали, что все будет очень плохо. И для семьи Хелен, и для моей семьи. Нам ничего другого не оставалось. Мы должны были уехать. Это означало, что нам предстояло проехать полмира. Как мы уже говорили, мы приехали в Западную Германию. С этой стороны границы было только заграждение из колючей проволоки, сетка. С той стороны был Хеб. Если вы посмотрите на карту Чехословакии, то найдете на ней город Хеб. Мы увидели поезд с красной звездой, стоявший на той стороне. Он был таким близким, но недоступным. Мы услышали, как в дверь нашего купе стучат. Мы открыли. В коридоре стояли таможенники. По всей видимости, они служили в фашистской армии. Это было видно по их походке. Они попросили нас предъявить документы. Мы сделали это. Они внимательно изучили их. Я видел, что Хелен была готова взорваться. Таможенник сказал нам: «Следуйте за нами». Они были одеты в бело-голубую форму и вели себя очень строго. Привели нас в вокзальную комнату. Там располагался их штаб. Они вновь изучили наши документы и сказали: «Вы должны остаться здесь».

Хелен вступила с ними в спор, в настоящий спор…

Хелен. Минутку! Подожди минутку, я расскажу сама.

Питер. Ладно, рассказывай ты.

Хелен. Видите ли, вопрос заключался в следующем. Я стала с ними спорить: «Послушайте, кто выиграл войну? Мы, американцы, или же вы, немцы?» Они молча смотрели на меня. И тогда я твердо, с угрозой сказала: «Пропустите нас. Я дам вам за это настоящих американских сигарет». Таможенники переглянулись. Одному очень хотелось, а другому — нет. Но дело все-таки сдвинулось с места. Я захотела видеть коменданта города. Он сказал: «Хорошо, пойду разыщу этого типа». Пришел американский сержант. Он спросил: «В чем дело?»

Я сказала ему: «Послушайте, что же это такое? Почему нас заставили выйти из поезда? Мы — американцы. Кто выиграл войну — мы или они?» — «Не сердитесь. Все уладится, — ответил он. — В ваших паспортах не проставлена виза». — «А зачем мне нужна виза? Я американка. Я не нуждаюсь в визе». — «Знаете ли, это таможня. Не берите в голову. Я обращусь к генералу».

Интервьюер. Куда? В Веймар?

Хелен. В Мюнхен.

Питер. Генерал находился в Мюнхене.

Хелен. Слава богу, было воскресенье. Сержант был пьян. Генерал тоже.

Питер. В тот день они устроили попойку.

Хелен. И тогда сержант сказал: «Не волнуйтесь». Затем он обратился к германским таможенникам: «Это американцы. Пропустите их». Вот и все. Но это отняло много времени. Затем мы пошли в маленький немецкий домик, где и провели ночь.

Питер. В октябре 1950 года мы очутились в Чехословакии. Наступили Октябрьские праздники. Товарищи нам сказали: «Будет лучше, если вы на время праздников останетесь в Праге, поскольку приехало много народу. Вы останетесь здесь. В гостинице». И мы остались. Хелен подружилась с персоналом. Они любили играть в карты. Хелен тоже играла и даже выигрывала…