Охота за Чашей Грааля

– Да, есть, – кислым голосом подтвердил Роберт.

– Ты че, не рад? – смотрят на него друзья.

– Сам не пойму: рад или нет. Жаль ведь расставаться.

– Ладно, пошли уговаривать, если по пути, капитана, – предложил Пожарэн.

– Пошли! – почти разом ответили друзья.

Им и тут сказочно повезло. Корабль, как оказалось, был застрахован русским купцом, как потом выяснилось, это был… Игнатий Елферьев. Родных так не встречают горячо, как они встретили Игнатия. Да и Игнатий от радости потерял дар речи. Только и твердил:

– Не могет быть! Не могет быть!

Когда прошел жар встречи, они узнали, что купец распродал товар и назавтра намечалось отплытие. Беспокоили только англичане: а вдруг появятся.

– Чаша поможет вам! – уверенно на прощание проговорил Роберт.

И вот поднимаются паруса, и корабль медленно отходит от причала. Печально машет им Роберт. И вдруг они увидели еще одного человека. Он, или она, соскочил с коня и присоединился к генералу. Попутный ветер надул паруса, и корабль весело заскользил по волнам, оставляя за собой эти расплывающиеся фигурки. Вскоре они совсем растворились в морской дымке. Прощай, Франция! Встречай, Московия!

Глава 18

– Ой! Димка! Вода холоднюща! – кричит худощавый пацан лет десяти-двенадцати, держа в тонких руках палку с концом бредня и ногой пробуя воду.

– Че трусишь, Васька? – подбегая к нему, орет Димка, вырывая из его рук бредень, и смело бросается в реку.

– Конец-то бери! – кричит он, подгребаясь одной рукой.

Васька, глядя на Димку, лезет в воду, натягивая бредень.

– Да ты глыбже, глыбже! – командует Димка. – Под кусты лезь, тама щуки стоят!

Васька старается из-за всех сил. Димка давно верховодит такими ребятами и бывает не по возрасту строг. Если выгонит, обратно не берет. А с ним хорошо. Он сам везде первый.

– Ой, – орет Васька, – зацепило.

– А ты нырни!

Тот ныряет. Выныривает, морда радостная.

– Отцепил! – орет он, а изо рта вместе со словами летят брызги.

В этот момент Димка сам уходит с головой в воду. Попал в яму. Конец бредня всплывает, за ним показывается голова предводителя.

– Держи, зараза, конец бредня! – теперь орет Васька.

Димка в три броска догоняет его и опускает в воду.

– Васька, иду на тя! Приостановись.

Димка решил, что в этом месте берег был удобный для вытаскивания бредня.

– Федька, – орет Димка, который остался на берегу, – че уши развесил, помогай.

Тот, точно подстреленный, бросается на помощь.

Улов был хорош. Пара крупных щук. Одна, правда, чуть не сбежала. Лежит как палка. Только Мишак, еще один мальчонка, пришедший с ними, к ней, она как сиганет, тот даже отлетел в сторону. Не будь рядом дрожащего от холода Димки, который бросился на нее, как ястреб на цыпленка, только бы и видели эту щуку.

– Ишь, зараза, хитрючая, – произнес он, кидая рыбину подальше от берега.

– Пущай они, – Димка кивает на ребят, жмущихся к костру, – подбирают рыбешку, а мы пошли греться!

Подбежав к огоньку, Димка скомандовал:

– А ну бегом рыбу собирать! – а сам, протягивая к огню руки, стал греться у костра.

Мишак, прежде чем бежать, кивнул Димке:

– Глянь, хтой-то скачет.

Димка посмотрел наверх берега и увидел, как по тропе несется всадник.

– Че ему надо? – глядя на Мишака, спрашивает Димка.

Парнишка пожимает острыми плечиками. Подскакивая, всадник орет:

– Митрий, беда, князю плохо!

Осадив лошадь, всадник скатывается с нее и подбегает к Димке.

– Че ты сказал? – Димка выпученными глазами смотрит на вестового.

– Князь богу душу отдает! – выпалил тот.

Дмитрий подскакивает к лошади и хватает узду.

– Эй! – орут ребята. – Портки-то одень!

Васька подбежал к нему со штанами. Засунув ногу в одну штанину, Димка никак не мог попасть во вторую. Наконец, надев портки, он вскочил на коня и погнал что есть силы.

В опочивальню Димка ворвался как вихрь. При виде его, люди, окружившие княжеское ложе, расступились. Отец лежал бледный, с закрытыми глазами.

– Батяня, – упал ему на грудь Дмитрий, – батяня!

Князь открыл глаза.

– А… сынок… ухожу… я.

– Не уходи, батяня, – плаксиво просит сын.

– Береги… Русь!

Глаза его закрылись, голова упала на бок. Монах что-то начал петь, а бабы, толпящиеся у порога, завыли. Кто-то успел сбегать до ближайшей церкви, и тревожно загудел колокол. Его подхватила соседняя церковь, и понеслось по всей Москве, чтобы перекинуться на всю Московию. Тревожный звон колокола долетел до Пожар, где какой год проживал князь Андрей Пожарский.