Охота за Чашей Грааля

Первым поднялся Кобыла. Он подошел к княжескому столу и положил кисет с деньгой, сказав:

– Великий князь! Ты начинаешь великое дело. Я жертвую на все на это сто рублев.

Собравшие зашептались меж собой: сумма была великой. Но задел был сделан и теперь каждый уж рублем не откупится. У кого не было с собой денег, принесли потом. Набралось около пяти тысяч рублей. С учетом княжеского вклада, теперь денег хватало и погорельцам, и на начало каменных стен. Князь, подсчитав, вздохнул, понимая, что его казна затрещит, и крепко.

Но где брать мастеров. Те, кто был при Калите, давно ушли в иной мир. А после Калиты наследники мастеров не успели ничего сделать по-крупному. Помог митрополит. Алексий подсказал, что такие мастера есть в Пскове, Новгороде Великом и на севере.

Пока решались все эти вопросы, в Коломне сыграли свадьбу. Тесть для такого зятя приготовил подарок, который поразил всех. Он опоясал жениха золотым поясом «на чепех с каменьями». Принимая такой подарок, Дмитрий рассмеялся. Когда несколько удивленный тесть спросил, отчего тот смеется – подарок не нравится? – жених ответил:

– Да я вспомнил, как надо мной совершали постриг: отстригли прядь волос, надели кожаный пояс и усадили верхом на коня.

Услышав это чистосердечное признание, все рассмеялись. Кто-то даже крикнул:

– Жить вам счастливо!

Пояс был настолько хорош, что дядя тысяцкий Василий Вильяминов его… подменил. Это выяснится после. А пока свадьба гудит…

Женитьба отнюдь не помешала Дмитрию заниматься делами. Благодаря его упорству и требовательности, нашлись три мастера: Федор Свибл, Тимофей Вельяминов и Федор Собака. Они втроем обошли, замеряя шагами погоревшие кремлевские стены, и, придя в хоромы, которые дал им князь, на белой скатерти начертали, каким они видели новый кремль. Там они решили поставить и три угловых стрельницы с тремя воротами.

Когда они это все продумали, пригласили Дмитрия. Он долго рассматривал их творение. Спрашивал, почему так стоят стрельницы. Те объяснили. Но что-то не понравилось князю. Он решил на совет позвать воевод и… подумав, еще и Пожарского с Кобылой. Все долго спорили, но убедил их Пожарский, предложив несколько переместить стены и увеличить внутреннюю площадь кремля и спустить их ниже к реке, чтобы врагу негде было сосредоточиться. Что это будет лучше, первыми признали мастера. Князь посмотрел на них и махнул рукой:

– Быть по сему!

А через несколько дней был совершен крестный ход во имя заложения кремля. И Федор Свибл по жребию первым капнул землю для закладки фундамента. Это был 1367 год.

И закипела работа. Каждый мастер получил по стрельнице. Их потом назвали: Свиблова, Тимофеевская и Собакина. Строительство шло денно и нощно. Задор подавали мастера, молодые, энергичные. Князь не слезал с коня, мотаясь меж стройкой и поставщиками материалов. Благодаря этому, стены росли на глазах. Но князь не забывал и другую жизнь, бившуюся вокруг. Строительство требовало людей, продуктов питания, в конце концов, не хватало и денег.

Все князья были послушны. Но энергичный и смелый князь тверской Михаил Александрович скрытно взбунтовался. Понимая, что своими силами ему Московию не одолеть, он тайно отправился в Вильно к своему зятю Олгерду. Прослышавши об этом, Василий и Еремей приехали в Москву и стали требовать от Дмитрия и митрополита, чтобы те вызвали тверского епископа Василия и наказали за неправильный его суд. За то, что тот не предсказал о последствиях такого решения и не предупредил их, они понесли большие убытки. Дмитрий, понимая свою вину, помог им военной силой. Князья осадили Тверь, но взять крепость не могли. Пограбив и пленив множество людей, они вернулись к себе. Вскоре появился Михаил с литовскими войсками. На этот раз Олгерд, помня свой промах, дал тестю войска. Нападение его было таким стремительным, что ему удалось захватить в плен женщин Еремееву и Васильеву, а также множество бояр. На Москву идти он не решился, а выбрал путь к Кашину. Дойдя до села Андреевского, там его ждали посланцы тверского епископа. Владыке удалось утешить ярость Михайлову. Они помирились. Потом к ним присоединился и Еремей. Жены были возвращены.

Но мир длился недолго. Михаил Александрович понимал, что, перейдя «порог» поклонений московскому князю, у того не может не появиться желание подорвать его силы, а затем и расправиться с ним. Чувствуя ненадежность договора со своими родственниками, он решил поприжать им хвосты. Начал с Еремея. На того посыпались разные требования: то оказать помощь сотней пудов овса или ржи, то прислать полсотни мечей, кольчуг… и так без конца. Еремей понял, что хочет от него Михаил. Он сложил с себя крестное целование Михаилу и уехал в Москву.

Что тот рассказал Дмитрию, осталось неизвестным. Но великий князь немедля встретился с митрополитом, и они решили вызвать Михаила в Москву на третейский суд. Выслушав от посланника такое предложение, он усмехнулся:

– Началось…

И хотел было отказаться. Но передумал: «Узнаю к себе их отношение», – решил он и согласился ехать.