Охота за динозаврами

Здесь были изображения диких животных и сцены охоты. Различная сохранность рисунков свидетельствовала, что они выполнены в разное время.

Чаще других повторялись изображения буйволов, жираф и слонов.

— Эти рисунки, по-видимому, сделаны очень давно, — решил я. — Они напоминают искусство палеолита и могли быть созданы двадцать пять тридцать тысяч лет назад.

— Эти рисунки сделан недавно, — возразил Квали. — Эти рисунки сделан воины нашего племени. Вот рисунок мой отец. — Он указал на какие-то изображения в углу пещеры, которых я вначале не заметил.

Я подошел ближе. На известняковой стене красной краской были нарисованы удивительные животные с телами слонов, хвостами крокодилов и длинными, тонкими шеями с маленькими головами. Вдоль спин торчали крупные острые зубцы. Странные животные на рисунке бежали. Всего их было три: два — побольше, одно — поменьше. Сомнений быть не могло. Художник изобразил на стене пещеры трех бегущих динозавров.

— Ну, каково? — спросил я Джонсона.

— Хитрое дело, — проворчал охотник, внимательно разглядывая рисунок. — А откуда знаешь, что это рисовал твой отец?

Квали что-то ответил на местном наречии.

Джонсон шевельнул выгоревшими на солнце бровями.

— Говорит, отец сам показал ему этот рисунок, когда его посвящали в воины, — пояснил Джонсон, кивнув на Квали.

— Как бы там ни было, — сказал я, — этот рисунок бесспорно доказывает существование динозавров в центре Африки в современную эпоху или в самом недавнем прошлом.

Я не кончил. Странный звук послышался со стороны болот. В тот же момент черные воины с воплями ринулись к нам в пещеру.

— Злые духи болот! — крикнул Квали, лицо которого приобрело сероватый оттенок.

— Тихо! — приказал я.

Наступила тишина. Мы все напряженно прислушивались, и вот снова откуда-то издалека донесся тот же звук. Он напомнил одновременно шипение и свист, которые, постепенно затихая, вдруг сменились не то кваканьем, не то мяуканьем. Странные это были звуки. В них слышались угроза и вызов и какая-то неукротимая слепая ярость. Свист и мяуканье повторились несколько раз и вдруг резко оборвались. Мы прислушивались еще некоторое время, но над болотами воцарилась тишина. Я посмотрел на африканцев. Их кожа стала пепельно-серой, губы дрожали, глаза испуганно округлились. Квали тоже выглядел взволнованным.

— Что это могло быть? — спросил я Джонсона.

Старый охотник пожал плечами:

— В жизни не слыхал ничего подобного.

— Это злые духи болот, — хрипло сказал Квали. — Только зачем они разговаривай утром? Квали не понимай… Может, сердятся, зачем мы пришел…

— Видел кто-нибудь этих «злых духов»? — поинтересовался я.

— Злой дух видеть нельзя. Кто видел — сразу умирай…

— А может быть, так кричат эти звери? — спросил я, указывая на динозавров, нарисованных на стене.

— Нет… Эти так делает. — Квали вытянул губы и зашипел.

— Как змея?

— Нет, змея тихо… Эти очень громко.

— Может, это был голос другого динозавра-хищника, — заметил я, обращаясь к Джонсону.

— Вроде нашего тираннозавра? Может, так, а может, и нет.

Я открыл полевую сумку и достал фотографию тираннозавра. Протянул ее Квали.

— Ты не слышал о таком звере?

Африканец осторожно взял фотографию, стал с интересом разглядывать, потом возвратил мне:

— Квали не видел такой… Не слышал тоже.

Я попросил Вуффа перерисовать изображения животных со стены пещеры.

Мой заместитель скорчил недовольную гримасу:

— А вы не уйдете отсюда?

— Ну, а если уйдем? Вы же вооружены.

— Я один тут не останусь, — объявил Перси.

— Успокойтесь. Мы никуда не денемся. Будем осматривать остальные пещеры.

Перси проворчал что-то и велел одному из носильщиков принести ящик с красками.

Мы пробыли у священных камней до вечера. Голосов «злых духов» больше не слышали. Ни единого звука не доносилось со стороны болот. Только тростник временами начинал шелестеть от порывов ветра. Джонсон устроился в тени обрывов и несколько часов следил за болотами, но не заметил ничего подозрительного. Мы с Квали лазали по пещерам, распугивая змей, которые прятались там от дневной жары. В большинстве пещер стены были покрыты рисунками. Однако все это были изображения животных, встречающихся и поныне в Экваториальной Африке. Рисунок, сделанный отцом Квали, был единственным.

Я попытался узнать, что означают все эти рисунки, но Квали не смог объяснить. Ему не хватило слов.

— Но твой отец, Квали, видел больших зверей не здесь?

— Нет, начальник. Он видел у озера. Один день пути отсюда. Квали там не был. Завтра пойдем…

— Скажи, Квали, а за что бельгийцы убили твоего отца?

Лицо молодого африканца стало мрачным, и в глазах вспыхнули недобрые огоньки.

— Ты какой земля, начальник? Англичанин?

— Нет, я поляк. Есть такая страна — Польша, там, далеко. — Я указал на север. — Советский Союз знаешь?

Квали кивнул.

— Это рядом. Только Советский Союз — большая страна, большая, как вся Африка, а моя страна — маленькая…