Охота за "Красным Февралем" (СИ)

Но полковник ван Каллен выстрелить не успел. Комиссар еще только поднимал пистолет, когда грянул выстрел. «Грубая работа», — отстраненно подумал Адачи. Пуля крупного калибра попала белголландцу прямо в нос, стена бункера за его спиной окрасилась в самые разные цвета, среди которых доминировал красный. Комиссар не стал картинно сползать по стенке, а тут же осел на пол и превратился в кучу дохлого мяса. Так оно обычно и бывает. И только теперь Адачи осознал, что сжимает в руке трофейный альбионский револьвер, подобранный на поле битвы часов тридцать назад — к его служебному оружию патроны давным-давно закончились.

— С Новым Годом, — добавил бластер-капитан.

Привлеченный звуком выстрела, не иначе, в бункер заглянул один из младших японских офицеров. Хладнокровно изучил тело ван Каллена, после чего вопросительно уставился на Адачи.

— Несчастный случай, — невпопад бухнул Франк. — Не обращайте внимание, лейтенант. С комиссаром прибыл еще кто-нибудь?

— Так точно, — кивнул молодой офицер. — Человек пятнадцать. Эскорт, адъютанты, даже секретарь…

— Пятнадцать, — Адачи нервно хихикнул. — Пятнадцать человек на сундук мертвеца. Расстрелять всех, — приказал Франк. — Теперь я ваш комиссар.

— Будет исполнено, мин херц, — невозмутимо козырнул лейтенант и удалился. Несколько минут спустя вдали загремели выстрелы — и мормоны, альбионцы или другие враги явно не имели к ним никакого отношения.

Изучив бумаги, найденные в офицерской сумке полковника ван Каллена, капитан Адачи направился в бункер радистов и некоторое время слушал эфир. Теперь он понял, почему комиссар примчался так быстро. И почему с ним было так мало людей. Дивизия Франка была далеко не первым японским легионом или гарнизоном, который отказался выполнять приказы Имперского Генерального Штаба или Адмиралтейства. Кое-где японских мятежников уже раздавили, а кое-где — совсем наоборот. У белголландских карателей не хватало людей, чтобы успеть и восстановить порядок повсюду и везде. Комиссар ван Каллен решил рискнуть и взять нахрапом. Не получилось.

Прошло несколько дней, то есть все равно что вечность, поскольку дело происходило на одной из самых жестоких и разрушительных войн в истории здешнего человечества. Американцы все это время тихо сидели в своих окопах — возможно, что-то подозревали. Поэтому у капитана Франциско Адачи было предостаточно времени, чтобы заново организовать дивизию, назначить новых командиров, аккуратно распределить остатки боеприпасов и даже построить новые укрепления. А санитарки из медицинской роты успели сшить новый флаг — Красное Солнце на белом поле с расходящимися во все стороны лучами. (Красная Звезда окончательно вытеснила Солнце только много месяцев спустя, хотя официальная история Партии утверждало иное). Все уцелевшие белголландские триколоры пустили на перевязочные средства.

Потом их атаковали сразу два легиона Имперской Военной Полиции. В этом не было никакой логики. «Где прохлаждались эти бойцы десять дней назад?» — размышлял Адачи, продолжая руководить обороной. — «На каком-нибудь ост-индийском курорте? Будь они с нами десять дней назад, мы бы захватили альбионские форты с первого раза и все было бы кончено».

Но все еще только начиналось.

В самый разгар сражения над японскими позициями появились альбионские самолеты и принялись парашютировать контейнеры с оружием, боеприпасами, пайками и медикаментами. Что интересно — почти все оружие и снаряжение было белголландского образца. Трофейное, потерянное бездарными имперскими генералами где-то в Южном Океане. Подарки пришлись очень кстати, и белголландские каратели были сброшены в море. Еще через несколько дней на остров пришла Первая эскадра (на самом деле не первая) Ниппонского Освободительного Флота и подобрала остатки дивизии, чтобы переправить на Материнские Острова, где в последние дни февраля царило относительное спокойствие. Американцы заняли опустевшие японские окопы, выстроились на берегу и помахали вслед ручкой.

Но в тот год Франциско Адачи, уже не бластер-капитан, а комиссар Народно-Освободительной Ниппонской Армии, до Японии так и не добрался. Как и в следующий. Прежде чем он вернулся домой, ему пришлось сражаться против вчерашних товарищей по оружию в Индийском Океане, на Филиппинах, в Китае и других местах.

Но теперь Франк Адачи знал, за что он сражается.

Страна Ямато восстанет из пепла, снова вернет себе свободу и займет достойное место в этом мире. Под лучами двух солнц — одно в небе, другое — на флаге.