Охота за «Красным Октябрём»

— Мы ведь могли договориться, — негромко произнёс он. Парень все ещё что-то бормотал… Проклинал ли, взывал ли к матери, лепетал какие-то лозунги? Этого он, Райан, никогда не узнает. Глаза парня в последний раз расширились от невыносимой боли. Хриплый вдох через пену, покрывающую губы, — и руки, прижатые к животу, разжались. Райан проверил пульс на шее. Все.

— Мне очень жаль. — Райан протянул руку и закрыл глаза своей жертвы. Ему действительно было очень жаль — но почему? Внезапно он почувствовал, что лицо покрылось капельками пота и силы, которые двигали им при перестрелке, покинули его. Поднялась тошнота. — Боже, мне так… — Он опустился на четвереньки, и приступ рвоты сотряс его тело. Желудок неудержимо извергал содержимое, которое через решётки стекало вниз, на нижнюю палубу. Позывы не прекратились даже после того, как желудок опустел. Ему пришлось несколько раз сплюнуть, чтобы избавиться от мерзкого ощущения во рту. Превозмогая себя, Райан встал.

У него кружилась голова от напряжения последних минут и доброй кварты адреналина, попавшей в его кровеносную систему. Он тряхнул головой, глядя на мёртвое тело у своих ног. Пора возвращаться в реальный мир.

Рамиус был ранен в бедро. Кровотечение не прекращалось. Он зажимал рану обеими руками, сквозь пальцы сочилась кровь, но рана не казалась опасной. Если бы пуля попала в бедренную артерию, капитан уже истёк бы кровью.

Лейтенанта Уилльямза ранило в голову и грудь. Он был без сознания, но дышал. Пуля, попавшая в голову, лишь скользнула по черепу, зато из раны в груди, рядом с сердцем, при каждом вдохе слышался хрип. Комарову повезло меньше. В него попала только одна пуля, зато прямо в лоб, чуть выше переносицы, и начисто снесла затылок, превратив его в кровавое месиво.

— Господи, почему никто не пришёл на помощь! — воскликнул Райан, только сейчас подумав об этом.

— Люки в переборках задраены. Нажмите на — как вы называете это? — Райан посмотрел, куда указывал палец капитана. Он имел в виду систему внутренней связи.

— На какую кнопку нажать? — спросил он. Капитан поднял два пальца.

— Центральный пост, это Райан. Нужна помощь, ваш командир ранен.

Из динамика донёсся поток русских слов. Вмешался Рамиус, громким голосом он прервал говорящего. Райан посмотрел на шахту пускового устройства. Агент действительно пользовался переносным фонарём, в точности похожим на американский — лампа в металлическом цоколе, от которого протянулся провод, подключённый к розетке. Дверца кожуха была открыта. За ней виднелся люк поменьше, ведущий, очевидно, внутрь самой ракеты. Он тоже был открыт.

— Что он собирался сделать — взорвать боеголовки?

— Это невозможно, — ответил Рамиус, терпеливо перенося боль. — Боеголовки ракеты — мы называем это специальной защитой — не могут взорваться до запуска.

— Тогда что же он делал? — Райан подошёл к шахте. На палубе лежал предмет, напоминающий резиновую камеру. — Что это? — Райан подкинул предмет в руке. Он был изготовлен из резины или прорезиненной ткани с металлическим или пластиковым каркасом внутри, металлическим патрубком в углу и мундштуком.

— Он делал что-то с ракетой, но заранее приготовил спасательную маску, чтобы вовремя уйти с подлодки, — понял Райан. — Господи, таймер! — Он наклонился, поднял переноску, включил её и направил луч света в открытый люк ракеты. — Капитан, что там внутри?

— Это система наведения на цель. В ней компьютер, дающий команды, куда лететь ракете. Смотровой люк, — дыхание Рамиуса становилось все более тяжёлым, — предназначен для офицера.

Райан заглянул внутрь ракеты. Там он увидел множество разноцветных проводов и монтажных плат, соединённых между собой совершенно непонятным для него образом. Райан раздвинул провода, ожидая увидеть там часовой механизм с динамитными шашками, присоединёнными к нему, и ничего не обнаружил.

Как теперь поступить? Агент явно что-то готовил — но что именно? Успел ли он закончить работу? Этого Райан не знал. С одной стороны, он понимал, что должен предпринять что-то, но с другой — сознание подсказывало, что безумие копаться в этой массе электронных плат и бесчисленных проводов.

Он стиснул в зубах покрытую резиной ручку переноски, сунул обе руки внутрь ракеты, ухватил два пучка проводов и дёрнул их изо всех сил. Оборвались лишь немногие. Тогда Райан обеими руками уцепился за один из пучков. Новый рывок — и у него в руках оказалась связка разноцветных пластиковых спагетти. Теперь пришла очередь второго пучка. Дёрнув за него, он почувствовал удар тока. Целую минуту, показавшуюся ему вечностью, Райан ждал взрыва. Однако его не последовало. Но внутри оставалось ещё немало проводов. Он снова принялся за дело и поспешно вырвал все провода вместе с дюжиной небольших монтажных плат. И тут стал лупить переноской по всему, что могло разбиться, до тех пор, пока отсек не стал похож на ящик с игрушками сына — кучу бесполезных обломков.

Послышались шаги бегущих людей. Первым подбежал Бородин. Рамиус молча показал на Райана и мёртвого агента.