Охота за «Красным Октябрём»

Патрульный самолёт Р-ЗВ летел на высоте девятисот футов примерно в пятидесяти милях к юго-востоку от Норфолка. Экран инфракрасного локатора, направленного вперёд и вниз, был пуст. На поверхности никаких источников теплового излучения, к тому же магнитоискатели не регистрировали заметного искажения магнитного поля Земли, хотя во время одного из пролётов самолёт миновал «альфу», которая находилась всего в сотне ярдов. Корпус «Коновалова» был изготовлен из немагнитного титана. Акустический буй, сброшенный в семи милях к югу от подводной лодки, тоже не зарегистрировал шума её реактора. Полученные данные непрерывно передавались в Норфолк, где операторы Квентина вводили их в свой компьютер. Проблема, однако, заключалась в том, что не удалось удостовериться в уходе всех советских подлодок.

Ну что ж, подумал капитан третьего ранга, этого следовало ожидать. Некоторые подлодки, воспользовавшись моментом, незаметно ускользнули с тех мест, где их могли засечь американцы. Он доложил командованию, что нельзя исключить вероятность того, что одна или две лодки все ещё снуют где-то у американского побережья, но доказательств тому у него нет. Интересно, почему у КОМАТФЛОТа такое настроение? — подумал капитан. По какой-то причине он на удивление доволен, почти светится от счастья. Действительно, операция против советского флота прошла весьма успешно — по крайней мере та её часть, за которой мог следить Квентин. Кроме того, где-то поблизости на дне лежит потонувшая «альфа». Сколько времени потребуется, чтобы извлечь «Гломар эксплорер» из нафталина, доставить на место катастрофы и поднять обломки русской подлодки? Хотелось бы посмотреть на них. Подумать только, какая благоприятная возможность!

К текущей операции не относились серьёзно. Тем более что «Джорджия» возвращается на базу с повреждённой турбиной. Она идёт медленно, а медленно плывущий ракетоносец производит не больше шума, чем самка кита, твёрдо решившая отстоять свою девственность. И если бы КОМАТФЛОТ проявлял беспокойство, он не поручил бы прочёсывать район всего паре патрульных Р-3 с резервистами за штурвалом. Квентин поднял трубку телефона и набрал номер оперативного управления штаба Атлантического флота, чтобы снова доложить, что вражеской активности в районе не обнаружено.

Подводный ракетоносец «Красный Октябрь»

Райан посмотрел на часы. Уже пять часов они находятся в пути. Слишком много, чтобы неподвижно сидеть на одном месте. Даже беглого взгляда на карту достаточно, чтобы усомниться, что можно преодолеть переход за восемь часов, иначе он чего-то не понимает. «Красный Октябрь» шёл вдоль кромки континентального шельфа и скоро начнёт поворачивать на запад к Виргиния-Кейпс. Пожалуй, потребуется ещё четыре часа. Скорее бы. Рамиус и Манкузо казались очень усталыми. Впрочем, устали все. Наверно, больше всех те, кто находятся в машинном отделении. Нет, скорее всего кок. Он непрерывно разносил кофе и сэндвичи по отсекам ракетоносца. Русские офицеры казались особенно голодными.

Ударные подлодки «Даллас» и «Поги»

«Даллас» обогнал «Поги» на скорости в тридцать два узла, снова выдвинувшись вперёд. «Октябрь» остался в нескольких милях за кормой. Командующий подлодкой, капитан-лейтенант Чеймберз, был обеспокоен тем, что всё время скоростного броска, продолжающегося тридцать пять минут, «Даллас» мчался вслепую, полагаясь на заверения «Поги», что впереди все чисто.

«Поги» заметил промчавшийся мимо «Даллас» и повернулся боковой гидроакустической антенной в сторону «Красного Октября».

— Сильно шумит при двадцатиузловом ходе, — заметил старший акустик. — «Даллас» даже при тридцати шумит меньше.

Ударная подлодка «В. К. Коновалов»

— Слышу шум с юга, — доложил мичман.

— Что за шум? — Туполев стоял у двери гидропоста уже несколько часов, действуя на нервы акустикам.

— Ещё рано делать определённый вывод, товарищ командир. Впрочем, пеленг не меняется. Контакт направляется в нашу сторону.

Туполев вернулся в центральный пост. Там он приказал ещё больше снизить мощность реактора. Сначала он решил было заглушить реактор совсем, но для его пуска требуется время, а ещё не известно, каково расстояние до контакта. Капитан выкурил три сигареты, прежде чем вернулся к акустикам. Мичман будет нервничать от запаха табачного дыма. Он был лучшим акустиком Туполева.

— Один винт, товарищ командир, американская подлодка, наверно типа «лос-анджелес», идёт на скорости тридцать пять узлов. За пятнадцать минут пеленг изменился всего на два градуса. Он пройдёт рядом с нами и… одну минуту. Он выключил двигатель. — Сорокалетний мичман прижал наушники к висками. Он слышал, как затихал шум кавитации, затем полностью прекратился, словно контакт совсем исчез. — Он перешёл на дрейф и слушает, товарищ командир.

— Нас он не услышит, — улыбнулся Туполев. — Значит, мчится и останавливается? Больше ничего не слышно? Может быть, он сопровождает кого-то?

Мичман ещё плотнее прижал наушники и произвёл регулировку на пульте.