Охота за квартирой (СИ)

   В этот момент выскочила Юлька и бросилась Ластику на шею. Вероника ухмыльнулась, послала бывшему бой-френду воздушный поцелуй, так чтобы не видела Юлька, и, покачивая филейными частями, скрылась за дверью кабинета, на которой красовалась табличка "Директор".

   Я подал своей красавице ее телефонную книжку, и она почти сразу нашла нужный мне номер.

   - Вот его каракули! - ткнула она аккуратным ноготком в широкую неровную запись.

   - Мерси, мон шер! - поблагодарил я и ушел.

   Присев на седло моего верного коня, я прочитал запись: "Спросить Николая" Далее стоял номер городского телефона.

   Ну, что ж, спросим Николая.

   Ластик набрал ряд цифр на трубе и уже хотел вежливо поздороваться, как тут совершено оглох от рвущегося женского голоса:

   - Дунь, разъединило что-то! Если ты меня слышишь, то повторяю - когда похороны - не знаю. Мне его труп не отдают! Позвони завтра!

   Ластик вздрогнул от треска бросаемой трубки. Похоже, не туда попал. Он вновь набрал номер, но частые гудки говорили о том, что, скорее всего означенная Дуня дозвонилась, если конечно номер верен.

   Он попытался еще пару раз, но телефон глухо отзывался "занято".

   Так, а номерок-то верный... И интересно, труп кого имела в виду эта дама в телефоне? Уж не Колькин ли?

   Ластик пытался дозвониться еще около часа, а потом бросил это занятие, завел своего коня и рванул в Измайлово. Пока он дозванивался, у него созрел некий план.

   Через сорок минут Ластик уже стоял перед железной дверью, обшитой коричневым дерматином. Следы затертой надписи бледнели поперек двери до сих пор. Ну, надо же, Васисюнь так и не удосужился поменять обшивку двери. Когда-то однокашник Ластика по балетной школе, Олег Васильченко, которого все ласково называли Васисюнь, придя домой, увидел мерзкую надпись поперек двери. Повторять слова поганца, который измалевал обшивку, не будем. Скажем только, что она была оскорбительна, хотя и не далека от истины.

   Орестик, милашка мой! - вплеснул руками Васисюнь, как только открыл дверь и узрел своего рыжего дружка детства.

   Он тут же полез целоваться, размазывая по щекам Ластика свою губную помаду. Ластик похлопал дружка по узкой спине и оторвал от себя. Васисюнь ничуть не изменился - та же жирная подводка на узких глазах, тот же розовый маникюр на аккуратных пальчиках, и даже духи были той же марки, что и пятнадцать лет назад. Васисюнь, обдавая Ластика облаком аромата Дживанши, сыпал вопросами о житье-бытье дружка.

   - Да, танцую понемножку. - Ушел от прямого ответа Ластик.

   - Что значит понемножку? - возмутился Васисюнь, ставя турку на огонь. - Танцы - это жизнь, смысл существования артиста балета, его пот и кровь, радость и горе.

   - Понятно- понятно! - махнул руками Ластик.

   Васисюнь до сих пор был такой же фанатик балета. Хотя помнится, после распределения он оказался седьмым лебедем у второго озера. Но и этим был счастлив. Ведь Большой театр для выпускников балетной школы - это верх мечтаний!

   Ластик для приличия спросил, как работается другу в альма-матер, и тут же пожалел об этом. Васисюнь встрепенулся и стал жаловаться, как же тяжко талантливым, но принципиальным артистам. Ластик кивал головой, возмущался и соглашался с другом. Через десять минут, решив, что приличия соблюдены, Ластик приступил к тому, ради чего, собственно, и приехал.

   - Слушай. Васисюнь, а что твой братишка, все так же живет в виртуальном мире компьютеров?

   - Ну, вот, я так и знал! - расстроился Васисюнь. - Ты приехал не проведать старого друга, а за каким-то делом к этому животине! Иди, он у себя! С утра уже торчит около своей железяки!

   Ластик не стал терять времени на уговоры Васисюня, и рванул через длинный коридор в маленькую комнатушку. Толкнув дверь, Ластик оказался в форменном бардаке. Наваленные вещи, старые лыжи, порванные ботинки, поломанный велосипед и так далее захламляли шесть метров комнаты до невозможности. И посередине этого безобразия, на полу, застланном старым спортивном матом, возлежал Васисюнь номер два, держа перед собой новенький ноутбук.

   Братья Васисюни были близнецами. Но, когда выяснилось, (по подсчетам Ластика, лет в одиннадцать) что Олег имеет нетрадиционную ориентацию, его братишка Игорек тут же рванул в другую крайность. Он бросил ненавистную балетную школу, сам перевелся в школу со спортивным уклоном и утюжил лыжами Измайловский парк до десятого класса. Из того же духа противоречия, сбрил в четырнадцать прекрасные белокурые волосы, над которыми брат Олежка дышит до сих пор, и сделал устрашающую татуировку на черепе. Родители с трудом пережили шок - они сами были артистами и видели в потомках продолжение их талантливой династии. Но факт оставался фактом - Игорек начал уходить из-под рук! И тогда "родакам" пришла гениальная идея, как засадить Игорька дома - они купили ему компьютер! Все, консенсус был достигнут - бритоголовый Васисюнь засел дома, и его уже не интересовали ни девчонки, ни тусовки, ни даже сами родители.

   - Привет, Игореха! - гаркнул Ластик.

   Игорек поднял на Ластика туманные глаза и кивнул.

   - Что надо? - проскрипел он.