Охота за мыслью (заметки психиатра)

Для начала он превратился в голубое пятно на камине. Потом залили голубым светом комнату, и коробка с папиросами заблестела, как аметист. Возникло ощущение близости к сумасшествию и вместе с тем интерес постороннего наблюдателя. Потом по воздуху начали летать канареечного цвета рыбки, и стало совсем на все наплевать. Воздух превратился в зеленую воду, а в ней кишмя закишели микробы. Послышалась бодрая песня. Пальцы на руке удлинились, как змеи, затем все погасло и стало как раньше. Жаль…

Такими были переживания первого испытуемого, художника, согласившегося принять мескалин в исследовательской лаборатории.

Другой художник, принявший мескалин, рисовал свои галлюцинации. Изображение удивительно напоминало картину сосудов глазного дна.

«А чай соленый. Зато слюна стала такой вкусной, что, будь это вино, я заказал бы еще бутылку», — сообщил третий испытуемый, повар.

Американский врач Гутман, проводивший эти эксперименты, принял мескалин сам и увидел множество мелких автомобилей, которые беспрерывно меняли свою форму, оставаясь на месте. Через восемь лет то же видение повторилось без мескалина в состоянии усталости и легкого опьянения. Настоящий же алкоголик после приема мескалина заявил: «Во мне два человека — пьяный и непьяный, я вижу себя непьяным, а другой пьяный; я сам — второй, я борюсь, я хочу пьяного вытолкнуть».

Больше всех повезло одному больному шизофренией. Он галлюцинировал самостоятельно, без помощи мескалина. Голоса снаружи непечатно бранили его и обвиняли в тягчайших государственных преступлениях; медленные голоса внутри по содержанию были ничуть не лучше, а быстрые тараторили что-то неразборчивое. После приема мескалина все голоса умолкли, и больной выписался из клиники с улучшением.

И наконец, опыты французского фармаколога Руийе, которые приводит Л. Л. Васильев в своей книге «Внушение на расстоянии». «Действию пейотля был подвергнут молодой инженер Т. Г-жа С. попробовала мысленно внушить ему зрительную галлюцинацию — бюст поэта Данте. Через три минуты перципиент объявил:

„Голова Данте очень отчетливо слева“.

После этого таким же образом был внушен галлюцинаторный образ волка. Испытуемый произнес: „Лес; чувство одиночества; на меня глядит волк“».

Подвох

«Они пили шоколад, ели грибы с медом… некоторые танцевали, плакали, другие, еще сохранявшие рассудок, оставались на своих местах и тихо покачивали головами. В своих видениях они наблюдали, как они погибают в сражениях, пожираются дикими зверями, берут в плен врага, становятся богатыми, нарушают супружескую верность, как им разбивают головы, они превращаются в камень или мирно уходят из жизни… А когда действие гриба проходило, они рассказывали друг другу о своих видениях». В «Общей истории Новой Испании» францисканский монах Бернардино де Сахагуи повествовал еще об одном священном снадобье индейцев.

Волшебный гриб теонанакатл. Его каменные изображения нашли в Гватемале, в тысячелетней культуре майя. Под шляпкой гриба, похожего на наш подосиновик, в ножку врезана полукрысиная, получеловеческая головка в орнаменте; мордочка смотрит чуть вверх, диковато и настороженно. Это дух.

История повторилась: после запрета магический культ не исчез, но стал тайным. Индейцы хранили тайну теонанакатла 400 лет. Но в 30-х годах нашего века ученые, наконец, напали на след. Обряды с теонанакатлом подсмотрели этнологи.

Американец Уэссон вместе с индейцами одной глухой деревушки участвовал в магическом ритуале. Он съел двенадцать грибов в тесной хижине, где вокруг алтаря сидели индейцы.

Перед алтарем бормотала заклинания старуха знахарка, которая съела около пятидесяти грибов. В фантастических видениях американца настойчиво повторялись геометрические фигуры, удивительно напоминавшие орнаменты индейских культур.

А через два года швейцарский биохимик Гофман в своей лаборатории съел 32 высушенных теонанакатла.