Охота за островом

— Я уже кое-что смыслю в управлении их космическими кораблями. — Загудел вентилятор. — Рабочее место пилота космолета должно минимально отличаться от рабочего места пилота катера — ведь это часто бывает одна и та же личность. Этого требует элементарная эргономика… — на нескольких экранах сменились изображения, где-то послышалось шипение сжатого воздуха, но двигатели молчали.

— Кажется, они не слышали об эргономике!

— Это было бы неприятно… — пробормотал Роберт, — особенно если учесть, что они будут здесь с минуты на минуту.

— Черт вас возьми, Уайт, делайте же что-нибудь!

— Пожалуй, кое-что я сделаю, — Роберт взялся за рычаги управления оружием. Стволы лучеметов повернулись. Два ослепительных луча полоснули по лесу. Сразу десяток гигантских стволов с треском и грохотом обрушился на землю, образовав непроходимый завал шириной в три километра.

— Это их немного задержит, — невозмутимо заметил Роберт, когда рухнуло последнее дерево. В этот момент, наконец, ожили двигатели. Роберт, нимало не заботясь реакцией Эмили, изобразил в сторону леса непристойный жест и с торжествующей улыбкой поднял машину в воздух.

32

Через несколько секунд Уайт вновь приземлился, чтобы забрать из кустов ранец, и лишь после этого набрал высоту.

— Ну, — нервно спросила Эмили, — и что теперь?

— Теперь осталось найти, где включается автопилот… Кстати, вам не приходило в голову, что здесь нельзя разговаривать? В кабине есть микрофон, и каждое наше слово могут слышать на базе.

— Что же вы не предупредили?

— Потому что я, в отличие от вас, об этом подумал и вывел микрофон из строя.

— Хотите сказать, что вы самый умный?

— Не без этого. Мне хватило ума захватить катер, теперь осталось захватить базу.

— Прекратите строить из себя супермена!

— На вас не угодишь, — логично заметил Роберт и, немного помолчав, добавил: — Впрочем, я и не собираюсь этого делать.

Ему удалось, наконец, найти автопилот и поймать сигналы радиомаяка базы. Катер по-прежнему летел вдоль реки, постепенно отклоняясь в сторону сгоревшей части леса. Роберт, доверив управление автопилоту, расстегнул скафандр и полез в хвост. Через пару минут он вернулся, уже облаченный в доспехи и шлем коррингартца, сел в пилотское кресло и найденной под пультом промасленной тряпкой принялся стирать кровь с доспехов. Эмили отвернулась к иллюминатору.

— Теперь вы можете, наконец, избавиться от тела?

— Сейчас я этим и займусь, — спокойно ответил пилот, ведя катер на снижение.

— Я понимаю, — сказала Эмили с нарастающим раздражением, — вас удивляет моя реакция, ведь для вас это дело привычное…

— А вот тут вы ошибаетесь, — серьезно сказал Роберт. — Мне приходилось стрелять в людей, но дело ограничивалось ранами. Мне приходилось присутствовать при убийствах, но лишь в качестве свидетеля. Только что я впервые в жизни убил… пусть не человека, но — разумное существо. Если верить книгам, у меня должна быть масса переживаний. Но я ничего не чувствую. Впрочем, возможно, потом… Вы пристегнулись? Держитесь крепче.

Роберт открыл люк и накренил катер над сгоревшим лесом. Мертвый коррингартец соскользнул вниз. Там, где он упал, медленно поднялось облако пепла. Полминуты спустя Уайт посадил катер у границы гигантского пожарища, выскочил из кабины и вымазал себе лицо сажей. Шлем скрывал его волосы, так что теперь с расстояния в несколько метров его уже можно было принять за коррингартца.

— Больше никаких остановок до самой базы, — заверил Роберт, когда они снова взлетели.

— Послушайте, — сказала Эмили несколько минут спустя, — конечно, у этого катера неплохие лучеметы, но ведь на базе, наверное, оружие еще лучше?

— Несомненно — так же, как бластер лучше ножа. Но вы сами видели, на что способен фактор внезапности.

— А те, что остались в лесу, не могут предупредить своих?

— Исключено. У их индивидуальных передатчиков максимальная дальность — несколько километров.

— А наш радиомаяк?

— С его помощью нельзя передать что-нибудь осмысленное. Он просто пиликает на заданной частоте. Конечно, они могут его выключить… — Роберт осекся.

— Что-нибудь не так? — встревожилась Эмили.

— Пожалуй, — Роберт, как обычно, решил не оставлять ее в счастливом неведении. — Вы когда-нибудь слышали про код Морзе?

— Не помню. Что это?

— На заре волновой связи аппаратура была слишком несовершенной, чтобы передавать цифровую или сложную аналоговую информацию. Единственно, что передавалось надежно — монотонные сигналы одной частоты и разной длительности. Код Морзе сопоставляет каждому символу алфавита определенную комбинацию коротких и длинных сигналов. Сами понимаете, это довольно медленно плюс затраты на шифровку и дешифровку… Впрочем, в аварийных ситуациях код Морзе иногда применяется и сейчас, поэтому пилоты изучают его.

— Ну и что?

— А то, что коррингартцы в процессе развития своих средств связи должны были придумать что-нибудь подобные. Значит, включая и выключая наш маяк через определенные промежутки времени, они могут передать депешу.